— Дайте им ключ, Сахрагуль.
Сахрагуль захныкала:
— Уехали они, говорю вам, там их нет. Вы их ищете или с обыском пришли? — Она готова была расплакаться.
— Обыска мы не имеем права делать, но так как в той комнате у вас нет окон, я прошу ее открыть.
— Вам нужны эти подонки?
— Да, они.
— Сейчас.
Она вышла с веранды, подошла к ограде из камышовых плит, крикнула:
— Эй, сирота! Выгляни на минутку!
«Сирота» оказался дома, он подошел к ограде. Сахрагуль пошла к дому, маня его рукой. Тот перелез через ограду и очень удивился, увидев перед собой милиционеров. Хотел тем же путем ретироваться, но Сахрагуль вцепилась в его руку.
— Он, он знает, куда они уехали. Я его попросила их отвезти.
Хаиткулы посмотрел на «сироту»:
— Это правда?
— Да, мы отвезли. Если Сахра-джан нам что-нибудь приказывает, мы не смеем отказаться.
— Куда их отвезли?
— В Теджен. Они там остались.
— Где именно? Точнее!
— В чайхане, в центре.
— Спасибо… сирота.
— Меня зовут Аманмурад.
— Вот что, Аманмурад! Без вас мне сейчас не обойтись. Сможете отвезти меня на вашей машине в Теджен?
— Почему нет? Поедемте!
Хаиткулы велел шоферу и участковому остаться и осмотреть кладовку. Сам пошел с «сиротой».
Шофер попросил у Сахрагуль ключ от кладовки, но она как будто не слышала его. Участковый вышел на улицу, вернулся с двумя женщинами.
— Извините, Сахрагуль, придется при понятых взломать замок.
Ключ висел на одной из косичек женщины, она дернула за него. Так, вместе с оторвавшейся черной прядью, и швырнула его к ногам шофера:
— На! Чтоб твои дети не видели радости! Чтоб жену свою ты нашел в чужой постели!
Но когда тот подошел к двери, она бросилась между ним и кладовой, легла под дверь. Трогать ее не решились — разъяренная женщина опасна вдвойне, может инсценировать избиение или спровоцирует на какие-нибудь неосторожные действия, да еще при свидетелях. Между тем смущенные женщины, которых привел участковый, потихоньку пятились к выходу, недружелюбно поглядывая на всех участников этой сцены. Одна попросила:
— Оставьте, пожалуйста, ее в покое. Она и так богом обижена!
Участковый разозлился:
— Эх, гражданочка! За спиной вы жалуетесь на нее, звоните нам: «Приводит посторонних мужчин, позорит весь район!», а в глаза защищаете ее.
Женщины остались, их даже прибавилось — кое-кто на громкий разговор завернул с улицы: «Что это случилось у наших красоток?» Такого наплыва чужих людей Сахрагуль, конечно, не могла вытерпеть — самый настоящий позор, — вскочила, отбежала от двери с истошным криком:
