Все эти трудности не смущали профессора. Поистине он был несгибаем в своем упорстве! Он твердо знал, что добьется своего. Но многого он и не знал!
Прошла неделя, за ней другая, третья… Железный человек уже довольно сносно управлял своими руками. Он мог поднять на уровень глаз стакан, наполненный водой, не пролив ни одной капли. Он мог завязать узлом тонкую нитку, продеть нитку в иголку. Он мог вывести карандашом на бумаге неуклюжие буквы, напоминающие каракули школьника. Согласитесь, это был огромный успех. Первоначально резкие движения Гарри становились все более и более плавными. Мозг подчинял себе сложную исполнительную систему.
И вот настал день, когда железный человек сделал свой первый шаг. Тело-протез стало гибким и послушным.
Профессор приступил к силовым испытаниям своего питомца. Результаты получились прямо-таки потрясающие. Ни один из наличных силомеров не мог определить его силу. Он совершенно свободно завязывал узлом металлический стержень двухсантиметровой толщины. Самсон, созданный человеческим гением!
Профессору Траубе стало страшно. Перед ним была грозная боевая машина с живым человеческим мозгом. Чего же боялся профессор? Ведь он видел, что сознание железного человека крепнет с каждым днем. Да, видел. Но он знал также о существовании экстрапирамидной системы, более быстрой, чем сознание, и мало подчиненной ему. Это и страшило профессора Траубе.
Всего пять месяцев от роду насчитывал Гарри Траубе, но эти месяцы стоили многих лет. Гарри был красив и изящен. Дорогой костюм прекрасно сидел на его плечах. Он был прост и элегантен. Легко и свободно двигался Гарри по лаборатории. Профессор с удовлетворением наблюдал за ним. Ведь это — дело его рук, его ума, его воли!
Разве другой ученый не испытывал бы на месте профессора то же самое?
Мы уже говорили о том, что профессор ограничил свое общение с Гарри очень строгими рамками. Он вел разговор в императивной форме, не допускал со стороны железного человека никаких лишних вопросов, не вступал с ним ни в какую полемику, не давал ему никакого повода для воспоминаний. Бдительно охраняемый рубеж отделял Гарри от прошлого. Строгая линия определяла его умственный путь. Но, с другой стороны, профессор давал ему очень большую умственную пищу. Десятки научных книг были извлечены из шкафов. Их должен был прочесть его питомец в ближайшем будущем. Профессор приучал его обращаться с приборами, делать сначала сравнительно простые, а потом и более сложные лабораторные работы. Одну из комнат Траубе приспособил для жилья железного человека. Там стояли кровать, платяной шкаф, стул, стол. Были даже умывальник и маленькое тусклое зеркало.
