— Ну? Теперь вы сходите за ноутбуком?
— Да. Но завтра.
— Почему?
Положа руку на сердце, я могла бы ответить — утро вечера мудренее, — но озвучила совершенно другую, практичную мысль:
— Ночью не присылают медсестру из лечебницы.
— Ух, ты черт, — Туполев треснул себя по лбу. — Действительно не присылают. Отлично соображаете, Софья. И почему вы с такой головой пивом торгуете? Вам бы заводом руководить…
— Спасибо. — Отношения двух детей под одеялом — комплименты и признания, — находились в развитии. — Кто-то из нас должен был сохранить трезвость мысли.
— Кстати о трезвости, — вспомнил Кирилл и дотянулся до бутылки с водкой. — Предлагаю выпить на брудершафт.
— Я на работе, — отказалась я. — Но могу чокнуться минералкой.
Наливая себе в пластмассовый стаканчик, Туполев бормотал:
— Надо же как мне повезло вас встретить… — Сомнительное, на мой взгляд везение. Лучше бы он ехал сейчас в Москву, а не устраивал проверок собственной жене. — Вы и козу доить умеете… А если, — он поднял стаканчик на уровень глаз и посмотрел через него на меня, — я предложу вам уехать вместе со мной?
— Предложите, — я протянула руку со стаканчиком минеральной воды.
— Сначала брудершафт.
Мы переплели руки, неловко выпили и еще более неловко встретились губами на секунду.
— Ты сможешь уехать со мной?
— Куда?
— Не важно, куда-нибудь.
— Вы будете…
— Стоп. Мы уже на «ты».
— У меня водка была понарошку, — улыбнулась я.
— Не играет роли. Пили брудершафт. Так что там с твоим вопросом?
— Я представила, как буду доить козу, пока ты пишешь свой роман. Забавно. Идиллическая картинка — отпуск на четыре месяца.
— Да, — погрустнел он, — всего лишь…
— Только не предлагай мне ждать тебя из заключения!
— Как ты догадалась?
— Мы три часа дышим одним воздухом и впитываем мысли.
— Быстро. Мысли Беллы я не научился впитывать и за пять лет. А жаль.
— Я буду тебе писать. Одно письмо в месяц.
— Обещаешь?
— Клянусь.
Он привстал с ящика и потянулся ко мне.
Пожалуй, это через чур, решила я и ушла в сторону. Не удержав равновесия, он вытянулся вдоль прилавка и уткнулся головой в коробки с «Волшебной Фантазией».
— Черт! — одна из коробок слетела на пол. Кирилл собирался нагнуться, но не успел. Бросил взгляд на свой дом и замер: — Софья, там свет.
— Где?
— В моем окне. В гостиной.
Я вывернулась под его рукой и посмотрела на окна дома из красного кирпича. В одиннадцать вечера многие из них еще не погасли, в том числе и знакомые окна гостиной Туполевых, были хорошо освещены.
