-Не дурак, я другого не пойму.
-Войтик, помолчи. Дай послушать. – Остановил его Стас.
-По всем землям, и у соседей тоже, тамошних князей, чистый разбой. Малые дружины уже не таясь воруют. А бронь на них такая, что и меч не берет. А на людей чистое безумие находит. А вот и вовсе диво. На порубежье их не видели, откуда приходят – неведомо, И куда уходят – загадка. А народу, баб свели столько, сколько за век в усобицах не сгинуло.
Князь умолк и жадно припал к чарке, заливая бороду вином.
-А там, где пройдут те люди, - Вступил в беседу Векша, – лес пропадает. И земля, словно бы, гниет. А еще люди сказывали, что мертвые из земли встают.… Сам не видел. Но людям не верить….
-А вдоль дороги мертвые с косами стоят. – Выпучил глаза Толян, перейдя на таинственный шепот. – И тишина.
Пока ничего нового, за исключением масштаба.
-Но и это не все судари. С восхода все чаще и чаще набегает и вовсе дикий народ. В звериных шкурах, на головах звериные же хари лютые. И урону от тех набегов без счету.
Снова вмешался воевода Векша.
-И на полночь не лучше. Морской народ одолевает.
-Будто кто-то невзначай мутовкой замутил. – Севшим голосом прохрипел сосед Векши. – А князья наши слабы. Дружины и вовсе не велики. Города только – только ставить начали.
-На памяти еще, когда дружины и вовсе за городом держали. Воинских князей мирные князья – старшины боялись больше, чем злого ворога. Так и ваш род подчистую сгинул, гордый и не покорный норов свой теша.
Умолкли под хмурым взглядом князя. Молчали и его бойцы, отупев от свалившейся на них информации. Молчит, даже, эльф, не сводя с него ждущего взгляда.
-Истину молвят, мои воеводы, Славгород и трех десятков лет не простоял, а уж который раз горит. Посад затынить так и не хватило силенок. – Радогор стыдливо увел глаза в сторону. - Сын Соколец ныне ставит новый град. Имя ему Соколень будет. А еще и детинца не подняли. Не дают старейшины трудников.
-Погоди, погоди, князь. А как же Сулич? Заречье?
-Ты что, сударь вождь, с возу упал? – Воззрился на него Радогор. – Сулейка, весь богом забытая, а Заречье голым голо. От деревеньки до деревеньки скакать, не доскакать.
-А боричи, горяне?
-Те и вовсе живут, как от пращуров повелось. В леса к боричам не пеше пройти, не конно проехать. Отгородились от мира засеками. Выйдут раз в году на торжища с мехами, с медом да воском, наменяют что надо и снова за засеки до нового торжища.
-Люди тайно ходят. Вынюхивают, да выглядывают…
