Девушка нерешительно отправилась к тому месту, где оставила лошадь, вынула кожаную флягу и подала ему. Но он оказался не в состоянии сидеть без поддержки Заред, и даже не смог поднести флягу к губам.
Это и есть враг? Трусливый, бессильный, дрожащий, большой ребенок? Это его следует бояться?
Она отняла флягу от его губ.
— Мне нужно идти. Оставлю вино здесь и…
— Останься, — взмолился он, сжимая ее руку. — Пожалуйста, останься со мной. Я боюсь.
Заред возмущенно закатила глаза.
— Я умру, если ты не останешься.
— Не умрешь! — сказала она. — Постарайся хоть немного держать себя в руках! Кровь больше не идет, и, кроме того, я должна уехать. Братья меня ищут, и будет лучше, если не найдут… здесь.
— Хочешь сказать, в компании Говарда. Ты знаешь, что я Говард?
— Мы многое знаем о Говардах. Ты наш враг.
Тирл вздохнул и снова прислонился к ней.
— Но я, разумеется, не могу быть твоим врагом.
— Если ты Говард, значит, враг всех Перегринов.
— И все же ты вернулась за мной.
— Только для того, чтобы предотвратить войну. Умри ты, и твой брат напал бы на замок.
Она пыталась выбраться из-под него, но он придавил ее всей тяжестью своего тела.
— Ты вернулась только из-за своих братьев?
— Почему же еще? — искренне удивилась она.
Он поднес ее руку к губам.
— Возможно, ты все знаешь о нас, но, похоже, мы о Перегринах знаем далеко не все. Оказывается, ты не мальчик, а девушка, причем прелестная и молодая. — Он стал целовать ее пальцы. — Может, ты вернулась из-за того поцелуя?
Она не сразу поняла, о чем идет речь, но, поняв, расхохоталась. Все еще смеясь, она вывернулась из-под него, встала и покачала головой:
— Воображаешь, я помню этот поцелуй? Думаешь, поцелуй Говарда может заставить меня забыть четырех братьев, убитых твоей семьей? Считаешь, что я настолько легкомысленна и глупа, что предам семью ради чего-то, что может дать мне Говард? Я с радостью перерезала бы тебе горло, но твоя смерть означает открытую войну, а этого я не хочу. — Постепенно она наполнялась гневом и, не в силах сдержаться, процедила: — Вы, Говарды, ничего для меня не значите! Разве я не показала, что думаю о твоем поцелуе? — Она кивнула в сторону окровавленной повязки, отступила и пренебрежительно поморщилась. — Я приму поцелуй от мужчины, а не от безвольной тряпки! Оливер Говард, должно быть, ужасно тебя стыдится, и не зря!
Подойдя к лошади, она вскочила в седло и крикнула на прощание:
— Я отпущу твоего коня, когда доберусь до опушки. Не хочу, чтобы братья увидели меня на лошади Говардов! Я не скажу им об очередном подлом предательстве и о том, что ты посмел дотронуться до меня. Мои братья убивали людей по гораздо менее важному поводу. Впрочем… впрочем, даже Говарды не заслуживают такого ничтожества, как ты.
