Н.Ф. (ненаучные фантазии) | страница 8



- Никто не знает, - равнодушно сказал Серый Кот, нацеливаясь на блюдце. - В моей генетической памяти нет сведений об этом событии. Однажды они просто исчезли, но приказали заботиться о нас.

- Кому?

- Всему, - Серый Кот мысленно изобразил нечто, не имеющее ни форм, ни границ. Бесконечное и всеобъемлющее. - Так говорила моя мама, а ей её мама, а маме моей мамы...

- Её мама...

- Именно. С тех пор это Всё о нас заботится. Между прочим, в данный момент оно заботится также и о тебе.

- Я заметил, - вздохнул Эмпат и пожелал добавку. В тот же миг на столе возникла новая чашка. Эмпат размешал сахар, извлёк чайную ложечку.

- Серый Кот, - позвал он Серого Кота, - напомни, как называется эта штука?

- Чайная ложка, - сказал Серый Кот, - столовый прибор.

- Точно такая же лежит в машине. Интересно, как она туда попала?

- Сама забралась, - предположил Серый Кот.

- Возможно, - задумчиво протянул Эмпат, рассматривая ложку.

Серый Кот коротко мяукнул, спрыгнул со стула, ловко забрался на перила веранды, нацелился и сиганул вниз, в густую траву лужайки. Играть с мышами.


Капитан ждал Эмпата у нижней площадки трапа.

- Мы начали волноваться за вас, эре. Боялись, что вы не вернётесь. Я собирался отправить на ваши поиски спасательную команду.

- И почему не отправили? Ах, да, конечно. Вы за мной следили.

- Вы отключили маячок, - сокрушённо вздохнул Капитан.

- Тогда что это? - в складках чуть согнутой ладони примостился крохотный чёрный паучок.

- К-хм, - Капитан выглядел сконфуженным. - Портативный датчик слежения. Как вы его обнаружили?

- Друг помог. Знакомьтесь. Серый Кот. Местный житель. Он полетит с нами.

- Стало быть, он...

- Увы, Капитан. Обычная кошка.


Звенела в хрустальном эфире последними, медленно угасающими аккордами, прощальная песня:

Будут сладкими ливни, будет запах полей,
И полёт с гордым свистом беспечных стрижей;
И лягушки в пруду будут славить ночлег,
И деревья в цветы окунутся, как в снег;
Свой малиновка красный наденет убор,
Запоёт, опустившись на низкий забор;
И никто, ни один, знать не будет о том,
Что случилась война, и что было потом.
Не заметят деревья и птицы вокруг,
Если станет золой человечество вдруг,
И весна, встав под утро на горло зимы,
Вряд ли сможет понять, что исчезли все мы.[1]

Они сели в корабль, задраили люки, и растворились в июльской небесной синеве, оставив за собой неразгаданную тайну. Тайну цивилизации чайных ложечек.

Собиратель гусениц

История необычная, как и любая другая история, с чего-нибудь да начинается. История Александра Гусарова началась с увольнения. Наверняка, она могла бы начаться с чего-либо другого. Увольнение — достаточно избитый приём, он не требует особого напряжения мысли, мучительного выдумывания автором в меру достоверной и занимающей читателя с первых же строк причины, кардинальным образом меняющей накатанное течение жизни главного героя. История могла бы начаться с чего-либо другого, однако началась она, как бы это не выглядело скучно, примитивно и банально, с увольнения. А началась она с увольнения потому, что Александр Гусаров, на свою беду, выражаясь языком казённых формулировок, работал в негосударственном секторе российской экономики. Проще говоря, на оптово-розничной базе, принадлежащей обществу с ограниченной ответственностью под звучным названием "Северная Горгона".