Смерть. Как насчет четырех очков?
Нат. Раскрываешься?
Смерть. Четыре очка тебя устроят?
Нат. Нет. У меня два.
Смерть. Шутишь?
Нат. Какие шутки? Ты проиграл.
Смерть. Господи Иисусе, а я думал, ты шестерки копишь.
Нат. Выходит, ошибся. Тебе сдавать. Двадцать очков, два списываем. (Смерть сдает карты.) Значит, говоришь, на пол упаду? А нельзя, чтобы я, когда это случится, стоял у софы?
Смерть. Нельзя. Играй.
Нат. А почему нельзя?
Смерть. Потому что ты на пол должен упасть! Оставь меня наконец в покое. Я пытаюсь сосредоточиться.
Нат. Но почему обязательно на пол? Я же ни о чем больше не спрашиваю! Почему, когда это случится, я не могу стоять у софы?
Смерть. Ладно, я постараюсь сделать как лучше. Будем мы играть или не будем?
Нат. Так я только об этом и просил. Ты мне напоминаешь Моисея Лефковица. Такой же упрямый.
Смерть. Видали, я ему Моисея Лефковица напоминаю. Я страшнее всего, что он способен себе представить, и я напоминаю ему Моисея Лефковица. Он кто, скорняк?
Нат. Сам ты скорняк. Он по восьмидесяти тысяч в год зашибает. Позумент, галуны. Собственная фабрика. Два очка.
Смерть. Что?
Нат. Два очка. Я открываюсь. У тебя сколько?
Смерть. С моими только в баскетбол выигрывать.
Нат. Тузы собирал.
Смерть. Хоть бы ты говорил поменьше.
Новая сдача, игра продолжается.
Нат. А что ты там такое толковал, насчет первого задания?
Смерть. А как по-твоему?
Нат. Не понимаю, разве до сих пор никто не умирал?
Смерть. Умирали, конечно. Только их не я забирал.
Нат. А кто же?
Смерть. Другие.
Нат. Значит, есть и другие?
Смерть. А то. Каждый отходит по-своему.
Нат. Не знал.
Смерть. Да откуда ж тебе знать. Кто ты, вообще, такой?
Нат. Что значит — кто я такой? Я что, по-твоему, пустое место?
Смерть. Не пустое. Ты — производитель готового платья. Так откуда ж тебе знать тайны вечности?
Нат. О чем ты говоришь? Я делаю хорошие деньги. У меня двое детишек университет окончили. Один работает в рекламе, другой женился. Собственный дом. Езжу на “крайслере”. У жены есть все, что она хочет. Горничные, норковая шуба, курорты. Она как раз сейчас на Иден-рок. Пятьдесят долларов в день, потому что ей, видишь ли, угодно отдыхать с родной сестрой. Я и сам туда собирался на той неделе — так кто ж я, по-твоему, забулдыга с улицы, что ли?
Смерть. Ну, хорошо. Что ты так нервничаешь?
Нат. Кто нервничает?
Смерть. Если бы я так же вот обижался на каждое слово, тебе бы это понравилось?
Нат. Я тебя обидел?
Смерть. Разве ты не сказал, что разочарован во мне?
