— Умней ничего не мог придумать? — спросила Люся.
— По-моему, и так умно, — возразил Костя.
Окружающие курортники посочувствовали им и разрешили сдать чемодан без очереди. Костя с Люсей схватили Николку за руки и помчались на базар.
Выбирать яблоки не было времени. Они хватали, какие попало, лишь бы поскорее заполнить ящик.
— Берите, берите, таких яблочек вы нигде не найдете, — говорила торговка, высыпая им в ящик свой товар.
Яблоки гремели, как деревянные крокетные шары.
Расплачивалась Люся — в спешке она забыла, что у них с Костей теперь деньги врозь и что часть яблок, стало быть, должен оплачивать он.
К поезду они не опоздали. У них даже осталось время, чтобы купить на дорогу продуктов. Люся купила яиц, курицу, сазана. Костя сказал, что надо бы купить вина. Но вино было только малоградусное и дорогое.
— Даром деньги тратить, — сказала Люся. — И так истратили целый бурум.
— Все-таки я считаю, надо купить на дорогу бутылку вина.
— Ну и покупай на свои деньги.
У Кости, с тех пор как он женился, никогда не было своих денег. Он сначала не понял Люсю, машинально полез в карман. Нащупал деньги. И все вспомнил.
Он достал эти свои деньги, купил бутылку «Трифешти» и Николке шоколадку.
— Пойдем скорее на перрон, а то опоздаем, — торопила Люся.
На перрон следовало выходить через тоннель, но для этого пришлось бы возвращаться в вокзал. Прошли прямо через пути. Поезд, было объявлено, прибудет на второй путь.
— Почему-то на наш поезд почти нет пассажиров, — беспокоилась Люся.
— Потому-что никто, кроме нас, не выходит за целый час на перрон, — сказал Костя.
Было очень жарко. Хотелось пить. Прошел поезд Москва — Адлер.
— Теперь долго ждать нашего поезда, — сказал сидевший на чемоданчике старичок. — Там однопутка.
— Неужели однопутка? — не поверила Люся.
— Однопутка, — сказал старичок.
И тут объявили по радио, что поезд Сухуми — Москва опаздывает на сорок минут.
Костя предлагал пойти в вокзал. Но Люся не согласилась. И сорок минут они стояли на перроне под солнцем, под жарким южным солнцем, которое могло бы нежить их еще пять дней, если бы они не были такие психи.
