– Мне пятнадцать лет.
– Что с больной? – повторили вопрос. Она не нашла ничего лучшего как сказать, что мама умирает, что ей страшно. – Она хрипит.
– Что у нее болит? – в третий раз спросила дежурная. – Сколько лет больной?
Для большей убедительности девочка, чтобы показать свою осведомленность, знание болезни, коротко произнесла.
– Инсульт болит. Сорок семь лет.
– Что? Что? – не поняли на другом конце провода.
– Она после инсульта, поправлялась. А тут опять…
Где же можно найти более придурочную, чем она. Вместо того, чтобы четко отвечать на вопросы, говорила обо всем, кроме происходящего. Полотенце почти сползло с маминого лба, а Неля все не могла остановиться, продолжая говорить, что ей страшно, что мама уже полгода с инсультом. Наконец, дежурная прервала ее.
– Мы, скорее всего, не поможем ей. Зря придется гонять машину. Если будет свободная, пришлю.
Неля разревелась прямо в трубку.
– Я боюсь, я боюсь. Я одна, Никого нет.
Что подействовало на дежурную: то ли рыдания Нели, то ли слова, но через час приехала женщина-врач. Подойдя к маме, она пощупала пульс и тут же позвонила в диспетчерскую, спрашивая новый адрес.
– По-моему мнению, еще один инсульт, – проговорила она, видимо отвечая на вопрос. – Нет. Безнадежно. Думаю, к утру не доживет. Крепись девочка, – только промолвила врач, закончив разговор по телефону. Она погладила Нелю по голове, а та схватила ее руку и боялась отпустить. Врач постояла так минуты две, потом высвободив свои пальцы, грустно взглянув на маму, скрылась в тамбуре. Неля даже не закрыла за ней дверь на огромный крюк, на который обычно они запирали дверь.
Она сидела возле телефона, боясь пошевелиться, вожделенно всматриваясь в него. Все надеялась, что еще раз позвонит эта 03 и скажет, что врачиха ошиблась, что она спешила по другому адресу, поэтому-то и сказала, что мама безнадежна. А сейчас, мол, освободилась, приедет, сделает укол, после которого мама будет нормально дышать.
Сколько Неля так сидела, неизвестно, но пришла в себя от внезапно наступившей тишины. Оглянулась на маму. Яркий румянец заливал ее черты, кожа натянулась, полные губы слегка приподнялись. Она чему-то мягко улыбалась. До чего же мама была красива. Светлые глаза оттенялись короткой стрижкой седых волос. Никогда Неля не видела ее такой красивой, как в это мгновение. Потом посмотрела на ее глаза. Пустота и холодность исходила от них. Наклонилась к маминой груди, приставила свое ухо. Ничто не откликнулось. Как же страшно. Дрожа, положила пальцы на лоб, а потом осторожно, еле-еле двигая ими вниз, коснулась век. Неля не заметила, как закрыла ей глаза.
