— Не хочу об этом и думать, — проговорила Ру. — Что насчет Данна?
— С ним говорил Шеффер. У него нет настоящего алиби. Но мы знаем, в микроавтобусе был не он. Данн утверждает, что сидел в своей машине — там есть радиотелефон, но он им не пользовался в течение того получаса, когда произошло похищение.
— Вы знакомы с Данном? — спросила Ру.
— Нет. Я поеду к нему сегодня.
— Это тяжелый человек, — сказала она. — Но не сумасшедший. Если только с ним ничего не случилось после нашей последней встречи.
— Семейные проблемы? — спросил Лукас.
— У такого, как он, они должны быть. Но он способен с ними справиться. Данн не выкинул бы такое.
Она поднялась с кресла.
— Едем, у нас назначена встреча.
Лукас посмотрел на часы. Восемь.
— Куда? Я собирался навестить Данна.
— Сначала нам надо поговорить с Тауэром Манетом. У него дома, на Айлз-лейк.
— Я вам нужен?
— Да. Он позвонил и спросил, не могу ли я поручить это дело вам. Я сказала, что уже сделала это. Тауэр хочет познакомиться с вами.
«Порше» за пять минут доставил их к Айлз-лейк.
— Ваш муж назвал этого человека петухом, — заметил Лукас в машине.
— Тем не менее я его люблю, — усмехнулась Ру.
Дом Манета был местным ориентиром на западном берегу озера; к нему вела извилистая дорога, а сбоку от нее высилась каменная стена. Свет фар выхватил из темноты предосенний сад с многолетними растениями. Дом сложен из того же коричневого плитняка, что и у Ру. Все три этажа были ярко освещены; проникая сквозь заросли вечнозеленых растений под окнами, свет падал на дорогу.
— Все на месте, — сказала Ру.
— Сколько ему лет?
— Думаю, семьдесят. В последнее время ему нездоровится.
— Сердце?
— Кажется, этой весной у него был инфаркт. Едва он оправился, с ним случился легкий инсульт. Считается, что Манет выздоровел, но он уже не тот, что прежде. Он стал какой-то… надломленный.
— Похоже, вы хорошо его знаете, — сказал Лукас.
— Я знакома с ним много лет. Он и Хамфри руководили партией в шестидесятых и семидесятых годах.
Лукас припарковался возле зеленой «мазды-миаты». Выбравшись из машины, Ру взяла свою сумочку и захлопнула дверцу:
— Мне нужен автомобиль покрупнее.
— «Порше» — это дурная привычка, — пошутил Лукас, поднявшись на крыльцо.
Человек в сером деловом костюме, с профессионально-грустным лицом хозяина похоронной конторы, стоял за стеклянной входной дверью. Он открыл ее, увидев, как Ру тянет руку к звонку.
— Ральф Энрайт, шеф, — тихо проговорил он. — Мы беседовали на балу спонсоров.
