Дело было так. После службы Благовещенья глубокой темной ночью я неожиданно проснулся. Как будто кто-то меня в бок толкнул: «Вставай, храм грабят!» Посмотрел на часы: полтретьего ночи. Вылезать из тёплой постели ужасно не хотелось. Но всё же встал и посмотрел в окно. Вижу, сигнализация в храме не работает. Дай, думаю, пойду и посмотрю, в чём дело. Может, лампочка перегорела или замкнуло что — всё в жизни бывает. Заодно на гусей посмотрю, кажется, дверь в хлев забыл закрыть, как бы кто не забрался. Подошёл к церкви и насторожился: вроде голоса из храма доносятся. Подкрался поближе, вижу: двери нараспашку, разломанные замки на паперти валяются.
Развернулся я и побежал к ближнему дому. Там жил Гена, у него ружьё было. Стучу в окно. «Вставайте, — говорю, — храм грабят!» Хозяева свет включили, дверь открыли, стали одеваться, но я вижу: боятся. Я кочергу схватил, приятель хозяина — арматурину, Гена — с ружьём. Бегу к храму, слышу, как кто-то выбегает из него.
— Стой, — кричу, — стрелять буду!
В ответ мне прозвучал выстрел, но я продолжал бежать. Из темноты мат-перемат и второй выстрел. Уже ближе, точнее.
— Гена, стреляй! — закричал я, пригибаясь. Геннадий стоял метрах в двадцати от меня, в кустах, и отчаянно тряс ружьем.
— Отходим, отче! — закричал он.
Мне ничего не оставалось, как отойти в сторону, под прикрытие дома. Потом выяснилось, что Гена с перепугу не снял ружье с предохранителя, вот ничего и не получилось.
Но, думаю, не случайно это было, а по Промыслу Божию. «Мне оставьте, Я воздам», — говорит Господь.
Подбежал я к церкви, смотрю: двери распахнуты, у входа сломанные кивоты от икон валяются. Встал на колени: «Божия Матерь! Не дай им ничего унести из Твоего храма! Останови злодеев!»
Разбудили мы ещё одного знакомого, у которого было ружьё, завели трактор, сели в тракторную тележку и — в погоню. Там, за речкой, за обезображенной тракторами лесной просекой, километрах в трёх от храма, начиналась проезжая грунтовая дорога. Путь грабителей мог лежать только к ней. Проехали полкилометра, и вот на бугорке, около тракторной колеи, аккуратно сложенные в стопку, лежат иконы. Ничего не смогли унести разбойники! Ни гвоздя церковного! А место это, по времени, как раз то было, куда они успели добежать, пока Пресвятая Богородица, вняв нашим молитвам, их не остановила.
Потом, на суде, один из бандитов признался: его вдруг объял страх, что непременно поймают их с поличным, если они тут же не бросят иконы...
