— Хорошо, но только это секрет, пообещай, что никому не скажешь. — Я начал говорить тише и поглядел по сторонам.
— Конечно! — она наклонилась поближе.
— Дело в том, что я сегодня встречаюсь с одной девушкой. Она богата, и так получилось, что у нее есть ревнивый муж, который следит за каждым ее шагом. Вот нам и приходиться встречаться в подобных местах.
По глазам Сары я понял, что подобная история пришлась ей по душе, ее глаза широко округлились, и она внимательно выслушала каждое мое слово.
— Теперь ты понимаешь, к чему эта таинственность?
— Понимаю.
Для Сары это было целое приключение, участие в котором ее взволновало.
— И еще кое-что, об этом никому не рассказывай, думаю, ты тоже заинтересована, чтобы в следующий раз я тоже воспользовался твоими услугами.
— Я никому не скажу, — она довольно прижала сумочку к телу и вышла из комнаты.
Недолго думая, я позвонил Мейлзу и сообщил адрес этой комнаты. Через пятнадцать минут он уже стоял на пороге.
— Здесь нас точно не найдут? — Мейлз был напуган.
Мейлз был в своей манере. Несмотря на чудовищную духоту, которая стояла сейчас даже в ночное время, он был одет в плотный костюм и свой котелок. Мне даже неловко было перед ним находиться, я стоял в одной легкой рубашке, которая уже успела прилипнуть к спине.
— Майкл, дружище, все нормально. Кто в здравом уме будет нас тут искать, да и кому это нужно?
— Не скажи. Тут что-то еще замешано, более крупное.
— О чем это ты?
Мейлз несколько замялся:
— Я точно не знаю, что это, но информатор, который передал мне эти данные, вскоре бесследно пропал.
— И ты думаешь, что это связано?
— Я не знаю, но лишний раз подставлять голову мне бы не хотелось.
Мейлз придирчиво оглядел комнату, не найдя стола, уселся на край кровати и положил свой портфель на колени:
— Я уже успел ознакомиться с документами, так что сейчас введу в курс дела и тебя.
Он, подобрав комбинацию на портфеле, открыл его и достал три папки. Отложив портфель в сторону, он продолжил, рассматривая первую:
— Итак, по порядку: Джеймс Льюис. В его биографии более чем достаточно белых пятен. В личном деле о нем говорится как о выдающемся снайпере. Он практически в одиночку убил более двух сотен вражеских солдат. Только вот удивительный момент: в последней военной записи о нем говорится, что на него была составлен рапорт с взысканием. А если быть более точным, то изначально его обвиняли в пособничестве врагу и гибели около трех дюжин наших бойцов.
Я заглянул в папку, но в ней был лишь сухая информация, которую он озвучивал. Послонявшись по комнате, я подошел к окну и уставился на мрачный пейзаж улицы, видневшийся сквозь пыльные жалюзи. Сколько было пройдено крутых поворотов и узких улочек, чтобы добраться до этой комнаты, а в итоге из окна открывался вид все на ту же Клайд-авеню. С высоты второго этажа открывался фантастический вид на всю улицу с ее ночной жизнью в теплом свете ламп.
