— …Двадцать… двадцать один… двадцать два… Теперь Гусля вытащил автомат, снял с предохранителя, нацелил ствол в небо, на линию горизонта, передернул затвор, спустил курок. Прозвучал сухой щелчок, и Гусля, довольный проверкой, следующим щелчком присоединил магазин.
— Тридцать! — последнюю цифру Валет в трубку выкрикнул, даже слегка оглушив Кондрата. — Все?
— Теперь нормально. Давайте, выдвигайтесь, отбой. Закончив разговор, «бригадир» вообще выключил трубку, кинул ее на заднее сиденье. И хотя во взгляде, который Кондрат бросил на готового к бою Гуслю, читалось предвкушение стремительного успеха, глубоко внутри все равно скребли неизвестно откуда взявшиеся кошки. Что происходит не так, Сашка Кондрат не мог себе объяснить. Однако он привык доверять своему внутреннему голосу.
Ладно, решил он про себя. В конце концов, или это ощущение с возрастом пройдет, или лет через пять, аккурат к тридцатнику, он будет наказан за свои грехи.
В том, что все они великие грешники, Сашка Кондрат ни секунды не сомневался и даже договорился с пацанами скинуться деньгами да построить новую церковь в родном городе. Не беда, что церковь есть, — еще одна будет. Церковь не кабак, люди спасибо скажут. Правда, Жираф тут же заметил: мол, получится, как «Богу от братвы». «Ну, значит, так и получится, — ответил тогда вместо Кондрата Валет. — Отпевать нашего брата там будут». Над шуткой искренне посмеялись, но после того разговора Кондрат впервые задумался: а ведь им-то всего по двадцать пять, Дизелю с Хряком на два года больше, неужели все уже сделано в этой жизни и остается только готовить себе достойные похороны… Однако, проснувшись на следующий день после того разговора, Кондрат отправился по привычным бандитским делам, списав свои грустные мысли на неотвратимое приближение тридцатилетия — критического для «пацана» возраста, когда оставаться «пацаном» уже нельзя.
Свой автомат Кондрат брать не спешил. Сунулся в салон «бумера», вытащил из бардачка сначала артиллерийский бинокль, потом — тупорылую армейскую ракетницу и заряд, ожидающий своей очереди. Нацепив бинокль на шею, «бригадир» выбрался обратно. Прогоняя непонятное ощущение опасности, озорно подмигнул Гусле, зарядил ракетницу, поднял ствол к небу и нажатием на спуск выплюнул красную сигнальную ракету. Кинув ракетницу обратно в салон, приложил к глазам бинокль, навел окуляр сначала на красный огонек ракеты, потом — на террикон, из-за которого в ответ взмыла зеленая ракета.
