Биолюминесценция под ногами однократно мигнула.
Господь и маленькие рыбки…
Элис вынула лазерный резак и принялась за крышку регулятора. Васаби, вероятно, был уже мертв или умирал… Васаби, Пастырь и… Мертвы, если им повезло.
Потому что иначе их ждали контейнеры Ми-Го.
Элис надеялась, что Пастырь оказался среди счастливчиков.
— Хочешь уплыть? — шептала она «Лавинии». — Хочешь в Большую Пустоту?
Брэдли не знала, насколько хорошо буджум понимает человеческую речь, но огоньки вновь мигнули.
— А эта штука тебя не пускает. — Утверждение, не вопрос.
Наконец крышка поддалась, и взгляду Элис предстали «внутренности» регулятора. Чертова дрянь… Тело «Винни» задрожало, и наушники вдруг заполнил внезапный резкий звук: крики. Человеческие крики.
— Знаю, знаю, — бормотала Элис. — Через минуту они будут здесь… — И судорожно сглотнула, борясь с тошнотой. — Все равно я эту мерзость из тебя вытащу. И когда они уйдут, ты сможешь уплыть, хорошо? И прости меня. Я понятия не имела, что мы держим тебя…
Пора прекратить разговаривать, иначе ее наверняка вырвет… Нахмурившись, Элис взялась за нужные инструменты и принялась вытаскивать регулятор из нервного узла «Винни».
Новые звуки: голос, нечеловеческий. Плоский, жужжащий, пробирающий до костей.
— Мы не заключаем сделок с ворами.
И крик. Элис никогда прежде не слышала, как кричит капитан Сонг.
Брэдли вздрогнула, начала считать, чтобы выровнять дыхание. Когда ты в скафандре, самое худшее — это рвота. На втором месте гипервентиляция.
Дисплей ее шлема нуждался в настройке, изображение двоилось. Но Элис безошибочно определила знак, внезапно появившийся на экране: вопросительный.
«?»
— «Винни»?
Мучительные крики и еще один вопросительный знак:
«?»
— Черт побери, «Винни»! Ничего… Ничего, забудь. Они, м-м, собирают человеческие мозги. В контейнеры. В такие же, как в третьем трюме.
Огоньки мигнули однократно. Элис продолжила работу.
На дисплее появилось: «ЭЛИС». Пауза. «?»
— Что ж… думаю, меня ждет та же участь. Контейнеров они с собой захватили с избытком.
«Винни» мигнула, и последовало долгое молчание, пока Брэдли разрезала соединения и отвинчивала болты.
«ХОТЕТЬ, — спросила „Лавиния Уэйтли“. — ?»
— Хотеть? Хочу ли я?.. — Смех вышел недобрый. — Нет, вообще-то. Нет, я не хочу быть мозгом в канистре. Но, похоже, выбирать мне не придется. Даже если я отсоединю трос и улечу в космос, они все равно поймают меня. Сейчас они в таком бешенстве, что без труда это сделают.
С крепежными системами по краям регулятора было покончено; корпус отсоединился и уплыл в темноту. Элис недовольно поморщилась. Но процессор уплыл тоже, и остались только хирургические нити, толстый пучок оптоволокна и сверхпроводники.
