— Вы уже завтракали? — обратился он к жене безразличным тоном.
Ариана стиснула арфу, прижав ее к своей груди, как щит.
— Нет, — тихо ответила она.
— Ну так сделайте одолжение. А то вы выглядите тоньше ваших возлюбленных струн.
Пальцы Арианы пробежали по струнам, и несколько сбивчивых, печальных аккордов раздалось в тишине.
— Я не голодна, — сказала она.
— Меня беспокоит, что у вас совсем нет аппетита.
Голос Саймона был холодный, бесстрастный. Молчание, последовавшее за его словами, нарушило только слабое движение пальцев Арианы по струнам арфы.
— Вы слышали мой разговор с леди Эмбер, — напряженно ответила она. — И вы прекрасно осведомлены о моем самочувствии.
— Благодарю вас, моя несравненная супруга, что напомнили мне доселе неизвестную истину: заход солнца вызывает ночь, а отсутствие тепла — холод.
На этот раз воцарившееся молчание не нарушил ни один звук. Когда стало ясно, что ничто не принудит супругов продолжить разговор, Эрик, выругавшись про себя, почтительно обратился к норманнской деве:
— Как известно, самый долгожданный рассвет следует за самой длинной ночью.
Ариана внимательно посмотрела на Эрика, затем произнесла:
— Вы очень добры, милорд.
— Добр?
— Да. Вы полагаете, что рассвет всегда сменяет ночь, в то время как прекрасно знаете, что некоторые ночи длятся вечно.
— Я не слышал ни о чем подобном.
Глаза Арианы слегка расширились — она почувствовала раздражение под утонченными манерами Эрика.
— Как вам угодно, милорд.
Эрик вздохнул: если бы Ариана не была так мила, было бы значительно легче сердиться на ее холодность.
— Какие у вас глаза! — вдруг произнес он.
— Прошу прощения, милорд? — недоуменно переспросила она.
— У вас удивительные глаза. Это просто чудо, что легкокрылые феи не похитили вас из зависти к вашей красоте.
Эрик почти в точности повторил слова Арианы, какими она говорила Саймону о том, что он ей нравится.
Осмелившись бросить робкий взгляд на своего мужа, она заметила, что тот слабо усмехнулся. Значит, он тоже вспомнил.
— Благодарю вас, милорд, — сказала Ариана, улыбнувшись светской улыбкой: она с детства была приучена любезно обмениваться комплиментами со знатными леди и лордами. — Но если феи и украдут что-либо у смертных, — продолжала Ариана, — так это ваши глаза, милорд. У них такой чудесный золотой оттенок — они напоминают осеннее солнце в холодной воде.
— Или волчьи глаза, отражающие огонь, — вежливо добавил Саймон.
Эрик метнул на него острый взгляд.
— О, вы очень добры, сэр, — с притворным смирением произнес он.
