– Зато здесь прекрасные сады, – напомнил Саймон.
Доминик хмыкнул.
– И клетки для птиц содержатся в порядке, – продолжал его брат.
Упоминание о клетках было ошибкой. Доминик изменился в лице.
– Господь наказывает ленивого лорда, – проворчал он. – Обладать такими возможностями и так плохо их использовать!
Саймон взглянул на оруженосца Доминика, который с несчастным видом стоял поодаль. Саймон понимал мальчика. Немногим довелось видеть Доминика в гневе. И никто не был от этого в восторге.
– Все готово для лорда? – поинтересовался Саймон.
Оруженосец поспешно кивнул.
– Тогда позаботься об ужине. Наверное, эль. Несколько кружек, конечно. Холодное мясо. Сыр. И готов ли уже пудинг на десерт?
– Не знаю, сэр.
– Выясни.
– И пока будешь заниматься всем этим, – вмешался Доминик, – найди, где прячется моя невеста!
Мальчик так спешил скорее покинуть комнату, что забыл задернуть за собой драпировку.
– В битве с турками он и то меньше боялся, – сказал Саймон, задернув драпировку, защищавшую от мощного сквозняка из дверного проема. – Ты совсем запугал ребенка.
Звук, который издал Доминик, был скорее похож на рычание, чем на человеческую речь.
– Твой сокол болен? – спросил Саймон.
– Нет.
– За клетками плохо следят?
– Нет.
– Позвать служанку, чтобы помогла тебе мыться?
– Нет, черт побери! – заорал Доминик. – Я не хочу, чтобы девки с кислыми лицами хныкали от испуга вокруг меня.
– Тогда, может быть, ты хочешь попрактиковаться с мечом и щитом? – мягко предложил Саймон. – Я почту за честь.
Доминик обернулся и смерил Саймона взглядом.
На какое-то мгновение показалось, что они действительно сейчас скрестят мечи.
Внезапно Доминик резко выдохнул:
– Ты раздражен, Саймон.
– Я только следую твоему примеру.
– А я вижу. – Сквозь бороду было заметно, что уголки рта Доминика слегка приподнялись в ухмылке. – Ты поможешь мне помыться, брат? Я не хочу, чтобы кто-то чужой стоял за моей спиной.
– Я именно это и хотел предложить. Мне совсем не нравится, что твоя невеста избегает тебя, а твой тесть «слишком болен», чтобы встретить тебя подобающим образом.
– Да, – мрачно согласился Доминик. Он отстегнул большую скандинавскую пряжку, скреплявшую концы его плаща, и сбросил отороченную мехом одежду на низкий столик у двери.
Саймон расстелил плащ на небольшом сундуке, который он принес в комнату, и зажег свечи в подсвечниках. Потом поставил на стол горшок жидкого мыла, поднял крышку и принюхался.
– Пахнет пряностями. И немного розой, мне кажется.
