— А что с ней? — безразлично спросил Глен.
Я подробно рассказал, что происходило в тот вечер, когда приехал Сирил.
— Ну и что? — заметил Глен. — У нее ведь есть адвокат, пусть посоветуется.
— Я прослежу, чтобы она с ним связалась, — сказала Рона. — Отправлюсь туда сразу после чая.
Глен меланхолично рассмеялся.
— Не думаю, что тебе нужно сильно тревожиться насчет Анджелы.
Мы удивленно посмотрели на него.
— Смерть нашего друга пошла ей на пользу.
— Глен, — воскликнула Рона, — о чем ты?!
Он посмотрел на нее.
— Вот увидишь, отныне Анджела начнет расцветать, как цветок весной. Ее здоровье чудесным образом поправится, она полностью исцелится от всех болезней.
Мы молча глазели на Глена, пока Гарольд не проговорил восхищенно:
— Я понимаю. Ты хочешь сказать, что на самом деле она ничем не болела? Никогда? То есть она «мнимая больная»?
Глен закурил сигарету и язвительно улыбнулся:
— Она вас всех дурачила! Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Эта бедная женщина прежде всего дурачила себя. Многие годы. Невротичка. Пациентка психиатра.
Я подавленно молчал. Трудно было осознавать, что Анджела, которую все ублажали, которой сочувствовали, считая ее неизлечимой больной, оказывается, все это время была такой же здоровой, как моя Френсис.
— Любопытно, — заметил Гарольд и со знающим видом добавил (он читал Фрейда и гордился этим): — Подсознательное оправдание сексуальной фригидности?
— Чушь, — отозвался Глен.
— Что?
— А то, что не надо ко всему приплетать Фрейда.
— Как же так? — Гарольд обратился за поддержкой к Роне: — Ты слышала, что он сказал? Но мы же все давно догадывались, что Анджела, как жена для такого полнокровного мужчины, как Джон, совершенно не годится. Ты это понимала, Рона?
— Ну понимала, ну и что? — равнодушно отозвалась Рона, как будто предмет разговора ее совсем не интересовал.
— Так вот, — воинственно продолжил Гарольд, — я полагаю, что Анджела именно по этой причине представлялась вечно больной. Если у тебя, Глен, есть лучшее объяснение, то давай говори.
— При чем тут лучшее, не лучшее, — проговорил Глен, растягивая слова. — У меня есть правильное объяснение. Анджела относится к астеническому типу. У нее продолговатое лицо яйцеобразной формы, она кажется выше ростом, чем на самом деле, длинная шея, плоские груди, острый подбородок и так далее. Она также немного шизофреничка. Ты бы это понял, Гарольд, если бы читал еще кого-то из психологов, кроме вышедшего в тираж Фрейда. Но в первую очередь она эгоцентричка. Помешана на престиже и для его достижения способна на многое. Даже лежать на спине в постели до конца жизни, если это единственный способ.
