Сирил прибыл на следующий день, предварительно послав телеграмму, которая привела Анджелу в смятение. Она вообще не понимала, зачем Сирилу нужно было приезжать. Мне кажется, она его побаивалась.
Узнав о приезде Сирила, она прибежала к нам, — сама, а не послала Митци, большая редкость, — стала просить Френсис помочь ей в еще одном «тяжком испытании». Френсис пообещала, что вечером мы придем к ней поужинать, и Анджела буквально рассыпалась в благодарностях.
Вот как получилось, что мы с Френсис, фактически открывавшие первый акт этой трагедии, появились на сцене сразу, как только поднялся занавес во втором акте.
И события начали развиваться весьма драматически.
Мы сидели с Анджелой в гостиной, потягивали коктейли, в ожидании когда спустится Сирил, — он только что приехал и переодевался наверху, — и тут входит горничная и смущенно обращается к Анджеле:
— Извините, мадам, но там пришел могильщик. Он спрашивает, согласны ли вы, чтобы окончательно оформить могилу завтра?
— А почему я должна быть против? — удивилась Анджела. — Пусть поступает, как ему удобно.
— Но он говорит о какой-то телеграмме, мадам.
— Что за телеграмма? От кого? — Как обычно, Анджела обратилась за помощью к тому, кто оказался в этот момент рядом. — Дуглас, о чем она говорит?
Я встал.
— Позвольте, я пойду, с ним побеседую?
— Пожалуйста. Большое спасибо, Дуглас.
Я вышел в холл. Там стоял наш местный деревенский плотник и столяр. Гробовщиком и могильщиком он становился, когда возникала необходимость.
— В чем дело, Блейк? — спросил я деловым тоном.
Старик тронул свою кепку.
— Я хотел бы знать, сэр, желает ли миссис Уотерхаус, чтобы я оформил могилу завтра, или подождать? По правилам это нужно было сделать сегодня, но тут пришла телеграмма.
— Я могу ее посмотреть?
— Конечно, сэр, прошу вас.
Он извлек из кармана смятый листок.
Я быстро пробежал текст глазами. Вот он:
Не оформляйте могилу до получения указаний.
Уотерхаус
Отправленная сегодня утром в десять двадцать семь из Лондона телеграмма была адресована «Могильщику деревни Аннипенни, Дорсет».
Я вернул телеграмму старику.
— Вот что, Блейк, давайте сегодня не будем беспокоить миссис Уотерхаус. А оформление могилы отложите до завтра.
3
Признаюсь, я невзлюбил Сирила Уотерхауса еще до того, как увидел.
И это чувство со временем только углублялось. Его внешность я уже описал, а его манеры не буду. Слишком они противные. Со мной и Френсис он был холодно вежлив, но, несомненно, считал нас назойливыми соседями, вмешивающимися в чужие дела. Со своей невесткой Сирил был также холоден, к тому же откровенно груб. Можете представить, как мы «повеселились» за ужином.
