Для участвующих в торжествах было установлено 26 категорий пропусков, при входе в театр действовала самая строгая категория. Не все генералы добились чести быть приглашенными на спектакль. Вечером 1 сентября по заранее объявленному маршруту пустили свитские экипажи. Пока их приветствовали ликующие киевляне, царский автомобиль проскользнул к театру по боковой улице. Отклонился от намеченного маршрута и Столыпин. Он ехал не в примелькавшемся за три дня конном экипаже, а в губернаторском автомобиле.
В девять часов Николай II с двумя дочерьми (императрица не присутствовала из-за недомогания) и болгарским царевичем появились в ложе генерал-губернатора. Высшим сановникам был отведен первый ряд партера. Столыпин сидел в кресле номер 5 «Б» между генерал-губернатором Ф.Ф. Треповым и министром императорского двора бароном (еще не графом) В.Б. Фредериксом. Охране полагалось сидеть сзади, но генерал Курлов не командировал в Киев ротмистров Дексбаха и Пиранга – опытных телохранителей, сопровождавших премьер-министра во всех поездках. Вместо них был послан капитан Есаулов, занимавшийся в основном письменной работой. Когда до конца оперы оставался один акт, Столыпин отправил Есаулова подготовить автомобиль для отъезда и остался совсем без охраны.
В антракте Столыпин стоял, облокотившись о барьер оркестровой ямы, и разговаривал с бароном Фредериксом и графом Потоцким. В этот момент в проходе появился молодой человек в черном фраке. Он быстро подошел к сановникам и выхватил из кармана браунинг. Раздались два выстрела. По словам губернатора Гирса, «Петр Аркадьевич как будто не сразу понял, что случилось. Он наклонил голову и посмотрел на свой белый сюртук, который с правой стороны под грудной клеткой уже заливался кровью. Медленными и уверенными движениями он положил на барьер фуражку и перчатки, расстегнул сюртук и, увидя жилет, густо пропитанный кровью, махнул рукой, как будто желая сказать: «Все кончено». Затем он грузно опустился в кресло и ясно и отчетливо, голосом, слышным всем, кто находился недалеко от него, произнес: «Счастлив умереть за царя»[6].
После выстрелов зрители замерли, как парализованные. Террорист с браунингом в руке также замешкался на несколько мгновений. Потом он побежал по проходу, но несколько человек уже пришли в себя и бросились ему наперерез. В зале творилось нечто невообразимое. Покушавшегося схватили за фалды фрака и повалили на пол. Аристократическая публика начала избивать террориста, словно толпа простонародья, поймавшая на базаре конокрада. На него набросились полсотни военных и придворных. Со всех сторон неслось: «Убейте его!» Особенно неистовствовали дамы в ложах и на балконах. Николай II вышел из аванложи, но не приблизился к раненому.
