Книга Рая. Удивительное жизнеописание Шмуэл-Абы Аберво | страница 53

Рыцарь спрыгнул с коня, приблизился ко дворцу и громко позвал:

— Эй, Давид, вставай — сразимся!

Во дворце все было тихо. Только ветер дрожал на занавесках спальни царя Давида.

Но всадник в железных латах не сдавался. Он простер свою закованную в железо руку и закричал еще громче:

— Эй, Давид, вставай и выходи в чисто поле — сразимся!

Царь Давид показался на балконе. Он протер заспанные глаза, сладко зевнул и сказал всаднику, стоявшему внизу:

— Это ты, Саул? Снова сбежал из мира хаоса?[63] Чего ты от меня хочешь, Саул? Зачем спать мешаешь?

Царь Саул горько усмехнулся:

— Спускайся, Давид, — сразимся! В чистом поле сразимся!

Царь Давид снова зевнул:

— Не хочу я сражаться, Саул. Я в раю, чтобы отдыхать и наслаждаться, а не сражаться.

— Трус! — прогремел царь Саул. — Трус, ты боишься сразиться. Тогда отдавай мне корону, трус! Сейчас же отдай корону! Слышишь, что тебе говорят?

— Не волнуйся так, Саул, — усмехнулся царь Давид. — Не надо зря волноваться, все равно ничего не добьешься. Послушай меня, Саул, садись-ка ты на коня и скачи-ка ты обратно в мир хаоса. Зачем тревожить сон праведников?

Спокойный тон царя Давида вывел из себя всадника в латах. Он закричал так громко, что птицы в гнездах проснулись.

— Посмотрите вы на него, на этого праведничка! Отобрал корону у царя Саула и называет себя праведником. С головы до ног в грехах и называет себя праведником.

Царь Давид, кажется, привык к этим ночным визитам. Он спокойно стоял на балконе и пытался унять разбушевавшегося всадника.

Но это ему не удавалось. Царь Саул совсем разошелся. Глаза его горели, буквально полыхали:

— Отдай мне корону. Слышишь, что я тебе говорю, корону отдай. С места не сойду, пока не отдашь мне корону.

Крики Саула разбудили Ависагу. Она подбежала к окну и в испуге спросила царя Давида:

— Что случилось, Додя? Кто это так кричит?

Давид успокоил ее. Он поцеловал ее в лоб и велел идти спать. Он придет к ней через минуту.

Ависага была похожа на перепуганную серну. Она дрожала всем телом и просила царя:

— Я пойду, Додя, но смотри не задерживайся, прошу тебя.

Она забралась в постель. Царь Саул все еще стоял внизу, грозил Давиду кулаком, бранил его, требовал назад корону и место в раю, которое Давид, по его мнению, забрал у него.

Царь Давид больше не мог терпеть. Он задрал ночную рубашку и гаркнул:

— Йишокени!..[64]

— Вор! — вскричал всадник в железных латах, — у меня ты украл корону, а «лобзай меня» — у своего сына Соломона[65]