— Я предвидел это возражение, — спокойно ответил Гарвард. — Ho за исключением даровой раздачи платья, в моем плане нет ничего нового. Но я не считаю возможным отказаться от этого пункта. Платье — одна из первых причин неравенства между людьми. Пусть каждый одевается как ему нравится…
— Хорошо. Но всё вместе?
— Все вместе, пожалуй, покажется несколько эксцентричным. Но не очень, особенно у нас, в Соединенных Штатах. Вспомните слова Карнеджи: "Богатый человек, который умирает богатым, — глупец". Я сошлюсь на него, если понадобится… С вашего позволения, я продолжаю. Мы украсим город музеем и даже улицы предметами искусства. Мы предоставим для желающих общественные бани, как в древнем Риме, даровых врачей, цирюльников, даровые квартиры.
— Кто же будет работать? Кто будет сеять, жать, строить, производить ценности?
— Люди всегда будуть работат. Без работы они бы все посходили с ума.
— Но хватит ли у вас на все это денег?
— На то время, что нужно — хватит.
— Вы, стало быть, хотите делать это только временно? — с удивлением спросила Анни.
Гарвард понял, что сказал больше, чем хотел, и смутился.
Анни воспользовалась этим и спросила, проницательно заглядывая ему в глаза:
— Джеймс, вы никогда, никогда не сообщите мне вашей тайны?
— Сообщу. Но при одном условии…
— Скажите. Я все сделаю, что нужно для этого, — с живостью подхватила она.
— Вы не можете этого сделать. Это зависит не от вас.
— Какое же это условие?
— Если вы станете умирать раньше меня. И то, что я вам тогда скажу, примирит вас со смертью…
VI
Гарвард сделал, как сказал. Он выстроил театры, цирк, концертные залы, клуб, где танцевали и разговаривали. Его дом сделался чем-то вроде огромного ресторана, где первый встречный мог обедать и завтракать. В его парке, в хорошую погоду, гуляли, играли в разные игры, слушали музыку или плясали. Его доктора лечили даром, его бани и купальни были всегда переполнены публикой. В его магазинах давали даром платье и белье.
Вначале одни находили щедрость Гарварда нелепой, другие, напротив — великолепной. Одни называли его сумасшедшим. Другие писали ему в газетах восторженные похвалы, называли его другом человечества, первым богачом, который показал пример того, как надо распорядиться своими богатствами. Другие газеты отвечали на это, что Гарвард плодит паразитов, разрушает общественные устои, и требовали, чтобы над ним назначена была опека. Эти журналисты предвидели, что в скором времени весь Флагстаф превратится в притон разврата и пьянства, и заранее призывали громы и молнии на голову развратителя человечества.
