Смиренное подчинение Изабеллы Эдварду в тот вечер, ее восторженное возбуждение в его объятиях и последующая томная меланхолия дают основания предполагать, что между ними произошло нечто новое — возможно, они впервые были близки. Побуждая Изабеллу «избежать последствий», Эдвард скорее всего просил ее предпринять меры по предохранению от беременности; самым распространенным способом посткоитального предохранения, как описано в руководстве Джорджа Дрисдейла, было, помимо прочих, промывание влагалища при помощи спринцовки[76].
На следующий день, словно внезапно осознав опасность ситуации, Эдвард сказал Изабелле, что их сексуальные отношения закончились. «Доктор пришел ко мне в комнату, — написала она, — и долго сидел, невозмутимо говоря о жизни, репутации, возможностях, осторожности и моем супруге». Она пыталась воззвать к его романтизму. «Я отрезала прядь его светлых волос, сказала, как сильно всегда его любила, сказала о его говорящих о любви глазах и красивом лице и губах; однако его ничто не тронуло; разговор закончился даже без поцелуя». Унизительная получилась сцена, в ходе которой Изабелла добивалась расположения доктора, как мог бы добиваться расположения женщины мужчина, и потерпела поражение. Уязвленная в своей гордости, она пришла к выводу, что Эдвард больше печется о комфорте и благополучии, чем о ней. «Я увидела, что, хотя и могла вызвать мимолетную страсть, он не любил меня всецело, но забота о репутации и покой были движущими силами его поведения». Ее слова выдали, сколь многого она хотела от него: не просто романа, но всей его любви.
В ноябре 1855 года Робинсоны снова снялись с места и отправились в Булонь, передав на зиму Балмор-Хаус декораторам. «Он очень далек от завершения — не покрашен, не оклеен обоями, поэтому мы должны снова его покинуть, чтобы закончились работы, — объясняла Изабелла Комбу в письме от 4 ноября 1855 года. — На самом деле надо было бы уехать намного раньше, но мистер Робинсон обязательно хотел сделать необходимые посадки, и это задержало нас до нынешнего момента».
Четырнадцатилетний Альфред начал учиться с проживанием в Куинвудской школе, в Гемпшире, новаторском колледже, специализировавшемся на практическом преподавании наук. «У нас есть все основания быть довольными этим на его счет, — сообщала Изабелла Комбу, порекомендовавшему эту школу. — Он очень интересуется химией и несколькими направлениями физической науки, а также учится пению, занимается гимнастикой; кроме того, ему разрешили в свободное время трудиться в мастерской, работать плотничьим инструментом». Директор, по ее словам, в целом «хорошо отзывается о поведении нашего мальчика, хотя он никоим образом не преуспевает в книжных знаниях». Отуэй и Стенли продолжили свое образование в Булони.
