— Порой я скучаю по нашей прежней пастушеской жизни, а затем вспоминаю, что… — Конрад прямо посмотрел Рейзо в глаза и прошептал: — Мы в байернских личных. — Он залился довольным смехом, похожим на гусиный гогот весенним утром. — До сих пор поверить не могу в наше везение.
Чуть позже утром пришел Тейлон с неожиданными распоряжениями:
— Леди Мегина сегодня выедет в город, чтобы отобедать с главой совета.
— А она смелая, эта дамочка, — усмехнулся кое-кто из воинов.
Другие поднимали брови, оспаривая мудрость подобного решения. Когда Тейлон, перечисляя охрану посла, назвал имя Рейзо, юноше померещились проблески сомнения на лицах нескольких товарищей.
«Я шпион, — напомнил он себе, жалея, что не может объяснить остальным. — Я не совсем уж бесполезен. По крайней мере, стану таким. Когда-нибудь. Надеюсь».
В закрытых экипажах они подъехали к дворцу главы совета — он уступал Тысячелетию размерами, но превосходил пышностью, его арки и колонны были оплетены каменными лозами и лепными цветами.
— Прекрасное место для резни, — шепнул Рейзо Финну, пока они поднимались по ступеням.
Стража у дверей пропустила Мегину и Энну, но остановила Рейзо, Финна, Тейлона и пятерых других байернских воинов, потребовав, чтобы они оставили оружие у входа.
— Выполняйте, — распорядилась Мегина.
Во время трапезы Рейзо украдкой наблюдал за послом, которая поглощала скользких морских тварей, приготовленных прямо в собственных раковинах, и, похоже, наслаждалась каждым кусочком. А беседа… у юноши аж глаза начали зудеть от досады. Она ни словечком не упомянула о сожженном теле и не объявила о непричастности байернцев. Она просто болтала о погоде и еде да отпускала шутки, вызывающие смех у главы совета.
— Что ты думаешь о Мегине? — поинтересовался Рейзо у Финна.
Они стояли в дальнем конце зала и в обеденном гуле могли разговаривать, не опасаясь, что их услышат.
— Ты считаешь, что она не заслуживает доверия? — спросил в ответ Финн.
— Не знаю… Джерик на нее полагается, но… ну, наверное, в последнее время мне все кажутся немного скользкими.
— Я бы предпочел, чтобы она уладила дело с нашим оружием, — вздохнул Финн и похлопал по своему ремню. — Мне не нравится расставаться с мечом. Такое чувство, будто я лишился конечности.
— Лишился конечности? Вот уж вряд ли. Дротиком можно неплохо почесать спину, а на меч удобно опираться, но ни одно оружие не ложится в мою руку, как влитое.
— А как же твоя праща? — спросил Финн.
Рейзо моргнул. Пращу трудно назвать настоящим оружием — если ты не белка, конечно.
