— Ты что? — встревоженно спросил я.
Мишка оглянулся и, округляя глаза, сказал шепотом:
— А ты знаешь, что нас сейчас будут бить?
— Да, — кивнул я. — Дома потренировался.
— Как?
Я, согнув указательный палец, показал.
— А я подушкой. Перчатки-то мягкие.
«Правильно! Верно! — в смятении подумал я. — Как мне самому в голову не пришло?»
— А это вот, — Мишка снова оглянулся и вытащил из кармана пузырек с какой-то темной жидкостью, — а это, чтобы синяки сводить: помажешь — сразу чисто!
Я обрадовался. А Мишка сунул пузырек обратно в карман и, решительно сказав: «Э, была не была!» — толкнул обитую снизу медью дверь.
Вслед за ним поспешно шагнул и я, но в следующую секунду попятился, увидев, как из-за столика в углу встал седоусый, в золотых галунах швейцар.
— Н-ну, баловаться пришли? — нахмуривая свои седые кустистые брови, недобро спросил он.
— Нет! Честное пионерское! — ответил Мишка, храбро глядя в его маленькие глазки.
Я торопливо кивнул и тоже сказал:
— Честное пионерское!
— Ну, если только так! — по-прежнему строго проговорил он. — Тогда ступайте вон туда! — и указал своим гнутым, корявым пальцем через весь вестибюль. — Да чтоб вести себя прилично, а то живо у меня вылетите!
— Польта-то, польта-то сперва в гардероб сдайте, — ворчливо прибавил он, видя, что Мишка уже собрался идти прямо одетым.
Сдав на вешалку пальто и кепки, мы стали пробираться сквозь шумную толпу и оказались возле двери, на которой висела черная с серебряными буквами дощечка: «Борцовский зал».
— Не туда! — Мишка схватил меня за рукав, потащил дальше, но задержался у стенного шкафа, увидев сквозь стекло золотые кубки, хрустальные вазы и бронзовые фигурки, на которых было красиво выгравировано, что это все призы, завоеванные спортсменами клуба.
— Во, видал? — подмигнул он с таким видом, будто тоже за них сражался.
На следующей двери было написано: «Зал тяжелой атлетики». Опять не то. Значит, надо в противоположную сторону. Но тут зазвенел звонок, и все плотной толпой двинулись к стеклянной двери в глубине фойе, которую мы с Мишкой только тогда и заметили. Там, как мы после узнали, был огромный, похожий на цирк Круглый зал, где всегда проходили спортивные состязания и выступления.
Фойе через несколько минут опустело, музыка смолкла, и стало покойно и уютно. Я огляделся и сразу же увидел несколько кучек таких же, как и мы с Мишкой, ребят.
«Так они, наверно, тоже пришли записываться!» — смекнул я и показал Мишке глазами:
