В сапожной мастерской была очередь на целый час.
Заняв очередь, он понесся платить за квартиру, оставив чемодан в мастерской. По дороге увидел телефон-автомат, и хотя звонить еще было рано, все же не выдержал, заскочил в будку.
— Ну, была телеграмма? — спросил он Аленку запыхавшимся голосом.
— Нет... а мне Гешка руку поцарапал. Кровь идет.
— Залей йодом, возьми в ванной в аптечке. Только не уходи, слышишь!
— Ладно уж, не уйду. Тут тебе звонил какой-то...
— Мне? Кто звонил?
— Не знаю. Быстро-быстро так говорит. Марусей меня назвал... Скамейкин... что еще ему-то надо? Вот любопытный. Опять какие-нибудь у него вопросы.
— Ладно, еще позвонит потом. — Олег хотел повесить трубку, но Аленка вдруг сказала такое, что он чуть не подпрыгнул в будке.
— Он какого-то Жаворонкова нашел... И велел тебе к какой-то проходной прийти. Чтобы ровно в двенадцать...
Жаворонков нашелся!..
Быстро добежав по лестнице эскалатора до выхода и вынырнув из вестибюля метро, Олег помчался к Большому проспекту. Время у него еще было, но разве он мог сейчас идти шагом!
Жаворонков нашелся... значит, выжил! Но стой... ведь Волков писал в дневнике: «...без операции — летальный исход». Летальный — значит смертельный, это Олег знал. Тот ли это Жаворонков? Может, однофамилец?
Напутал там что-то Скамейкин.
Жаворонкову ведь нужна была срочная операция, а в госпиталь его доставить не могли. Так что же тут!
Можно, пожалуй, и не бежать...
Не мог же доктор Волков сделать операцию сам, одной рукой! Одной рукой даже карандаш не заточить, даже хлеба не нарезать. А тут операция.
Когда мама палец порезала, она картошку не могла чистить... Простую картошку!
Может быть, это родственник того Жаворонкова? Вдруг он знает о «санатории»?
Снова припустив бегом, он добежал до остановки троллейбуса и поехал в Гавань.
Он прибежал к проходной без четверти двенадцать. Скамейкина еще, конечно, не было.
Увидев возле проходной телефон-автомат и вспомнив о телеграмме, Олег бросился звонить домой. Положеньице! И тут горит, и там пожар...
Но никто не снял трубку — наверное, телеграмму там уже принесли, Аленка ее приняла и побежала гулять с Гешкой. Вот неудача... Она бы ему могла прочитать текст по телефону. А теперь когда он будет дома?
— А-а, Маруся... ждешь, значит! Ну, ну...
Скамейкин явился с таким загадочным лицом, будто только что раскрыл величайшую тайну. Он посмотрел на Олега, как тому показалось, с небрежным видом и прихлопнул по нагрудному карману комбинезона замасленной пятерней.
