Женщина сочла ошибку безобидной, но на всякий случай поспешила уйти. Это она позвала жамМа, который часто рассказывал об ожидаемой гостье.
– Идемте, – пригласил нас жамМ. – Посмотрим, смогут ли гномы сравниться в гостеприимстве с «Пуховой периной».
Оказалось, что наш мастер жамМ аристократ и судья, вайдиайХ на его языке, почтенный гном. Пришли слуги и увели нас с Уйю. жамМ пообещал накормить нас, как только мы выкупаемся.
Меня отвели в банные пещеры для гномов-женщин. В алькове, где я раздевалась, висело зеркало. Такой грязной я еще никогда не была, но зато действие снадобья не улетучилось.
Раздевшись, я подошла к краю подземного озера, по которому скользили крошечные лодки с фонарями. Женщины-гномы плавали или лежали, отдыхая, на каменистых островках, а некоторые плескались в пузырящихся ключах. Мы все были нагие, но благодаря сморщенной толстой коже они почему-то такими не казались – ни ящерица, ни змея не выглядят нагими.
Никто на меня не пялился, но я все равно зашла в воду быстро, стараясь найти место поглубже. Вода была теплая, приятная, мелкая рябь ударялась о меня, успокаивая.
Я уловила запах серы, любимый аромат гномов. Номера в «Пуховой перине» еще долго пахли серой, когда гномы уезжали.
Противоположного берега озера я не увидела, поскольку оно заходило во множество мелких пещер. Окружающие нас стены, розовые и влажные, напоминали огромную открытую пасть. Мне стало любопытно, какая здесь акустика. Будь я одна, обязательно спела бы йодлем.
Я проплыла сквозь морскую пену, которая оказалась мыльными пузырьками, поднимавшимися из ключа на дне. Подняв руку, убедилась, что ее облепили пузырьки. Щетки для мытья лежали в ближайшей лодке с фонарем. Какое это блаженство – смыть всю грязь! Вода с мыльными пузырьками поступала под таким напором, что мне не пришлось даже грести, а грязь исчезла в мгновение ока. Я вся отдалась блаженному купанию, массируя голову и водя щеткой по спине.
При этом я напевала песенку, под которую купают малышей:
По воде плывут пузырьки
Мимо игрушечной лодки.
Скользи, скользкое мыло,
Вверх и вниз по животику.
Из воды выныривает то коленка,
То пяточка.
Когда на мне не осталось ни пятнышка грязи, я отплыла от мыльного ключа, легла на спину и пустилась дрейфовать. Глаза сами собой закрылись, и проснулась я, только проплывая над пульсирующей прохладной водой. Голод вернулся с удвоенной силой, и я поплыла к берегу.
Мое испачканное платье исчезло, а вместо него я обнаружила наряд женщины-гнома вместе с бельем – все свежевыстиранное, пахнущее серой. Ткань, из которой было сшито платье, отливала золотом. Я заподозрила, что в ход действительно пошли золотые нити, хотя на ощупь они были мягкие, как шелк. Нашей королеве Иви такая ткань очень бы понравилась.
