— Меня зовут Люсинда, я фея и сейчас преподнесу вам чудеснейший дар!
Мамочка Ольга мигом перестала возмущаться и пришла в восторг.
— Волшебный дар! При всех! О, мой сладкий сэр Питер, какая прелесть!
Тут бы мне и унести ноги, но я застыла на месте.
— Большая честь для нас, — поклонился отец.
— Это самый очаровательный дар. Никто не скажет, что он глупый или опасный. — Люсинда надменно вздернула подбородок. — Мой дар — вечная любовь. Вы будете любить друг друга до самой смерти.
Отец от ужаса утратил дар речи.
— Как это романтично, мой сладкий сэр Питер! — выдохнула мамочка Ольга и взяла его под руку.
Взгляд у него стал другим, и он нежно потрепал ее по щеке.
— Я рад, что ты довольна, моя дорогая, жизнь моя… — Он, похоже, сам себе не верил. — Любовь моя.
Оливия рванулась к новобрачным, споткнувшись о мои ноги и вереща:
— Фея, настоящая живая фея!
И протолкалась к Люсинде.
Отца с мамочкой Ольгой окружила тесная толпа гостей, стремившихся их поздравить, но таких целеустремленных, как Оливия, среди них было мало. Сейчас эта безмозглая фея оглядится кругом. Я выскочила за дверь.
Прятаться на улице я бы не смогла — очень холодно. Тогда я решила пробраться наверх.
Лестница была винтовая, и перила просто созданы для того, чтобы по ним кататься. Я едва поборола искушение съехать с самого верха — а то угодила бы прямо в объятия Люсинде, честное слово. Заслышав ее голосок, я метнулась по лестнице.
Очутившись на площадке, я наобум открыла какую-то дверь — она вела в коридор. Тихонько закрыв дверь за собой, я соскользнула на мраморный пол и привалилась к ней спиной, вытянув ноги.
А вдруг отец и вправду будет счастлив благодаря этому дару? Вдруг Люсинде наконец-то удалось сделать подарок, от которого одаренным станет хорошо? Я собралась с силами и представила себе, какой будет их семейная жизнь. Может быть, любовь ослепит отца и он не будет замечать недостатки мамочки Ольги?
Шаги по лестнице, конечно, были слышны, но я их проворонила. Дверь у меня за спиной распахнулась. Я рухнула навзничь — и обнаружила, что гляжу снизу вверх не на кого-нибудь, а на Чара.
— Ты не ушиблась? — испугался он, опускаясь на колени.
Я села, вцепилась Чару в рукав, втащила принца в коридор и закрыла дверь.
— Нет.
— Хорошо. — Он встал.
По-моему, он улыбался, но, может быть, и с издевкой. В коридоре было темно и не видно. Что он подумает о таком моем поведении? Как он считает, почему я прячусь?
— Я думала, ты до сих пор проверяешь пограничные войска. Не заметила тебя среди гостей.
