Мы двинулись по дороге — почти с той же скоростью, что и мой покойный пони. Мне пришлось ехать на огрьей спине, цепляясь за сальные патлы. Мы двигались в противоположную от усадьбы Уаакси сторону — туда, откуда я пришла. Наверное, огры хотели дойти до развилки и направиться в свой Фенс, решила я. Мне было все равно. Какая разница, где меня сожрут — в десяти милях от места назначения или в сорока?
На дороге было пусто, да и в холмах, через которые мы шли, никто не жил. Огры начали роптать:
— Оно с каждой милей тяжелеет!
— Может, оно приносит неудачу!
— Давайте съедим его вечером, а утром наловим еще!
Когда я пила эльфийский ужин, они смотрели на меня с завистью. Я сама не ожидала, что смогу хоть что-то проглотить, но проголодалась ужасно. Я предложила ограм отведать эльфийской еды, но в ответ они лишь дружно содрогнулись.
— А вдруг вам понравится, — сказала я. — Вдруг окажется, что морковка слаще мозгов, а петрушка полезней потрохов.
Тут они засмеялись.
Самый младший огр сказал СЕЕфу по-огрски:
— Смотри-ка, как здорово, когда болтаешь с едой. Это вот даже шутит.
— Не вздумай его приручать, — предупредил СЕЕф.
На привале младший огр подсел ко мне.
— Не бойся, мы не страшные, — сказал он.
Да ну?
— Меня зовут НиССх. А тебя?
Я представилась.
— Моего отца зовут СЕЕф. Он может убедить тебя, что мы не сделаем тебе ничего плохого. Я пока так не умею. Но мы очень не любим никого огорчать. — И он сочувственно притронулся к моей руке.
Я сразу успокоилась. Ничего не могла поделать. Голос у него был ласковый-преласковый.
— Наверное, ты устала — день выдался страшно тяжелый.
Я зевнула.
— Может, ты ляжешь на травку да и поспишь? А я посижу рядом, послежу, чтобы с тобой ничего не приключилось.
Неужели он меня не свяжет? В голове загорелся огонек надежды.
— Только не вздумай убегать.
Огонек потух.
* * *
Проснулась я среди ночи. По соседству со мной спал СЕЕф, и во сне он булькал и скрежетал зубами.
Огры на бессонницу не жалуются. Я встала и пробралась между ними — это было трудновато, поскольку спали они вповалку. Споткнулась о чью-то ногу, ее владелец пнул меня в ответ, но не проснулся. За грудой тел я разыскала свои седельные сумки.
И хотела улизнуть — но стоило мне отойти от кучи огров на несколько шагов, как начались обычные мучения: сердце заколотилось, в груди сдавило, голова закружилась. Еще несколько шагов — и вот я уже ползаю кругами на четвереньках. Тогда я вернулась туда, где проклятие хотя бы давало дышать.
