– Не помню, – ответила я.
– Ну и ладно.
На этом мы и приехали.
Ни при выходе из машины, ни на подходе к зданию редакции, ни перед дверями в саму редакцию нам не попался ни один моджахед в чалме и с бородой. Даже без бороды никто не встретился. Вообще никто.
И сама редакция была скучна. Я вошла и, вздохнув, посмотрела на пустые столы Сергея Ивановича и Ромки.
– Запустение какое-то, – пробормотала Маринка, ставя свою сумку на стол. – Кофе, что ли, сделать?
Я промолчала и прошла к себе в кабинет. Вчерашние события так качественно выбили меня из колеи и засорили мозги, что не думалось ни о чем. Всякие дурацкие мысли про взрывы и пожары просто не шли из головы. Я включила компьютер, раскрыла свой рабочий ежедневник и начала его листать, чтобы хоть как-то настроиться на работу.
В кабинет заглянула Маринка.
– Виктор пришел, – зевнув, доложила она, – спрашивает, как мы провели вчерашний вечер.
– Незабываемо, – сказала я.
– Я уже сказала, что отлично, и он ушел.
Маринка оставила дверь кабинета открытой, прошла и села напротив меня на стул для посетителей.
– Зачем же ты тогда спрашивала, что ему передать? – переспросила я. – Может быть, ему скучно в фотолаборатории. Позвала бы в гости. Все равно печатать пока нечего. Чует мое сердце – ничего нового из фотографий мы не дадим в следующий номер. Обойдемся архивными запасами.
– А он уже ушел, – повторила Маринка. – Я предложила ему попить кофе, но он отказался.
Маринка помолчала, смотря по сторонам.
– Нам с тобой так и не удалось спокойно поговорить, – наконец начала она, как будто я сразу не поняла, что зашла она именно поговорить.
– Ты как оцениваешь все события? Детектив, правда? – Маринка поерзала на стуле и терпеливо подождала моего ответа.
А я промолчала, всем своим видом показывая, что разговаривать не расположена.
– Я думаю, что мы вляпались в хреновую историю, – сказала Маринка, не обращая внимания на меня, и продолжила разговор как бы сама с собою: – Если сам Бен Ладен или какой-то там Шамиль Басаев включит нас в свои списки, то как бы нам не пришлось делать пластическую операцию. Я вот с утра об этом думаю, и ты знаешь, поняла, что мое лицо мне очень даже нравится.
Я с интересом посмотрела на Маринку.
– Ну, по крайней мере, оно меня устраивает, – мягко уточнила Маринка, – как-то привыкла к нему.
Я немного подумала и затем продолжила размышления вслух:
– Знаешь, сменой лица дело может не обойтись. Пояс нестабильности, отягощенный исламским фактором, тянется от Индии до Албании. И от Марокко до Малайзии.
