Фима, конечно, парень пронырливый, спорить не буду, но есть у него и такая черта характера – ломиться в закрытую дверь, не имея ни малейшей надежды за нее проникнуть… Характерный пример – отношения со мной, которые он долго и упорно пытался построить именно так, как видел их сам в своем воображении. Нам потребовался не один год знакомства, прежде чем он отказался от попыток завязать со мной интимные отношения…
Ждала я шесть с половиной минут… Фима выскочил из лифта взъерошенный, как петух, который только что вырвался из когтей более сильного соперника.
– Не пустили, гады! – заявил он мне с досадой.
– А что случилось-то? – спросила я.
– У Самойлова сердечный приступ и – сразу кранты! – сообщил Фимка. – Что-то мне не верится в такие сердечные приступы. Только сегодня охрану удалось расспросить, ту, что утром сменилась. Говорят, ничего мужик себя чувствует. На вид вроде все в порядке с ним. Только иногда заговариваться начинает. И во сне кричит часто. Но на здоровье ни разу за все дни не пожаловался… А тут сразу – на тебе – сердечный приступ. Бывают такие приступы, ты мне скажи?
– Фим, я не врач, я психолог. Про сердечные приступы я мало что знаю… – ответила я.
Потом подумала и добавила:
– Хотя почему-то и мне не верится в этот сердечный приступ…
Утро началось с неприятностей. А потом и весь день пошел как-то наперекосяк. Я давно обратила внимание – именно утром складывается какая-то атмосфера, в которой проходит затем весь день. Наверное, это имеют в виду, когда говорят – «встала не с той ноги».
Хотя ноги, конечно, здесь ни при чем. Атмосферу создают прежде всего люди. На этот раз постарался мой дружок Ефим. «Известия» в утреннем выпуске опубликовали его интервью со мной. Все написано очень убедительно, доходчиво, самые темные места ясны даже трехлетнему ребенку. Растолковать – это Фима умеет… От версии ФСБ о психе-террористе не осталось камня на камне…
Я только не понимала, почему вдруг стала предметом всеобщего внимания. Надо сказать, мало кто из спасательской братии знает меня в лицо. Из наших тарасовских волонтеров – человек двадцать, с которыми приходилось где-то работать, куда-то на сборы выезжать. Ну, человек пять ростовцев, с ними довелось года два назад в Африке работать, раскапывать засыпанный песчаным ураганом город в Эфиопии… Еще человек десять из тех, кто работал сейчас в Булгакове, были мне вроде слегка знакомы, кивали при встрече. А в целом – не могу сказать, чтобы я была известной личностью. Сейчас в Булгакове было никак не меньше полутора тысяч спасателей.
