— Хм, кто бы мог подумать!.. Пиши, не ленись. — И грустно добавила: — Перессоритесь вы тут без меня…
На Гуревича Таня затаила обиду. Как-то нас с Леонидом Михайловичем занесло в ЦДЛ на собрание «Апреля», новообразованной писательской корпорации. Перед Гуревичем сидела Таня. Гуревич нагнулся к ней: «Как вы, Танечка, приятно пополнели. Прям мадам бель фам».
— Иди ты в жопу! — не оборачиваясь, без паузы звонко сказала Таня.
Зал замер. Гуревич был в восторге.
— Вась, посмотри, какая женщина!..
Из песни
Глеба я встретил возле цирка. Тощий, беззубый, в седой длинной бороде, но в шляпе и штиблетах на босу ногу Не виделись мы год. Или два.
— Э-это, мол… как раз сказать хотел временно… Переписал бы ты рассказ, а то от людей неудобно. Переправь поскромнее. — Глеб и к старости не научился говорить по-человечески: тянул слова, вставлял ненужные, при этом страдальчески морщился, будто заранее знал, что любое толковище бессмысленно — никто никого не слышит и понять не может.
Повесть «Шабашка Глеба Богдышева» (про него) я написал тридцать лет назад, и вот только сейчас он отозвался о ней более-менее вразумительно.
— Как живешь, Глебушка?
— Инсульт вылечил временно.
— Это как это?.. — опешил я.
— Босиком ходил на даче и молчал полгода. Прошло… Под женился.
— На ком?
— Еврейка с гор, Хава Исаевна.
— Опять «красавица-богиня-ангел»? Где взял?
— Здесь на Цветном, я же дальше не хожу. Идет носатая такая, скрюченная, выглядит культурно. Хочешь, свадьбу отметим.
Первая жена Глеба была дочерью атомного академика. Глеб перед свадьбой кончил физтех, выиграл полуфинал Москвы по боксу и сделал открытие по физике твердого тела, которое похвалил молодой еще Андрей Дмитриевич Сахаров, приятель тестя. И оказался на распутье: наука, бокс, охота или возлюбленный с детства алкоголь, от которого Глеб отказался «временно», пока учился и занимался спортом? Алкоголь победил. Глеб подарил открытие брату, тоже физику, по-тихому разошелся с женой и занялся, не отвлекаясь, любимым делом. От ранней смерти его спасало природное здоровье и полное отсутствие аппетита — в нем ничего не бродило, не портилось. Он даже и не потел, а потому не очень любил и мыться. На шабашках гигиеничный Васька совестил его: «Ну, хотя бы гениталии помой». Глеб лишь морщился: «Да какой там у русского человека гениталий… так, ерунда…»
Я пригласил былую команду: Зайонца, Ваську и Люлю. Зайонц пришел с букетом роз.
— А где невеста?
— Отсутствует временно. — Глеб пожал плечами. — Она мне не докладывает. Может, в горы подалась.
