— Двадцать восьмого августа сорок девятого года.
— В воскресенье, — безошибочно уточнил Тимур, не напрягаясь, как Дастин Хофман в «Человеке дождя». — А сто лет вам будет в среду.
— ?..
— Не проверяй, Сережа, — устало махнул рукой Алим. — Он никогда не ошибается.
Сура пыталась помогать мужу, но только мешала, все забывала и путала. Алим мягко запихнул ее в кресло — на колени подушку, на подушку Соню. Дал мне деньги на грядущий ремонт. Мы выпили на посошок, он подарил свою книжку «Афоризмы и притчи»[1] и, извинившись, попросил захватить по дороге мусор — два тюка, перевязанных бечевкой. В них оказалась и коробка из-под обуви… с украшениями Суры, в числе которых — старинный изумрудный перстень.
…Не переживай, Сережа, ибо «жизнь учит не копить, а отдавать». Сура про кольцо не узнала — она стремительно теряет память. Нам всем надо лечиться, а, где и как, не знаю.
Наверное, придется продавать нашу квартиру на Кутузовском и ехать к дочери в Израиль. Страна хорошая, только евреев многовато и отношения с дочерью не лучшие. Насчет Бободжана. Ты не любишь коммунистов и правильно делаешь — чем их меньше, тем их лучше. Но — его случай мне представляется особым.
Действительно, десять лет Бободжан был владыкой Таджикистана и ходил у Сталина в любимцах. Первым делом прорыл Большой Гиссарский канал и каждый год за хлопок получал орден Ленина. Хлопок для казны — валюта, для крестьян — наказание господне. Потом Бободжан открыл в Сталинабаде университет, в который под шум трудового успеха набрал профессоров-изгоев из Москвы и Ленинграда, в основном евреев и недопосаженных. А на дворе — космополитизм и прочая мерзость. «Список Шиндлера» Спилберга, к слову сказать, немножко и про Бободжана.
В 56-м Хрущев выгнал его из секретарей и сослал «на конюшню» — руководить Институтом востоковедения АН СССР, полагая, что там Бободжан сломает зубы. И никто не подсказал Никите, что для Бободжана востоковедение — и призвание и хобби. Бободжан разгулялся!.. Сделал занюханный ИВАН знаменитым на весь мир научным заведением. Кадровый принцип — тот же, что и в Сталинабаде: собирал «отбросы». Профессор Коростовцев после успешной работы в Египте, отсидев свое, стал у Бободжана академиком; граф Завадовский, французский эмигрант, после тюрьмы — научным сотрудником. Бободжан даже афганского царевича пригрел. Принц бежал в свое время от кривого ятагана в СССР, долго сидел, потом бедствовал. Как Бободжан не убоялся его приголубить! Людей он спасал виртуозно. И хозяйствовал виртуозно, используя сталинские связи, — к любому верховному чину обращался по-восточному: «Дорогой брат!..» Учредил международные конференции — сотрудники его колесили по белу свету; организовал издательство «Восточная литература» и т. д.
