— Не заболею, — сурово ответила Лорин. — А если станет больно, закрою глаза и буду думать про бумажку в кармане.
— Переключить мысли — неплохая идея, — сказал Джеймс, натягивая тренировочные штаны. — Но попытайся смотреть на вещи реалистично. Немало ребят проходили базовый курс только со второй или с третьей попытки. Твоя упертость может обернуться большим разочарованием.
Лорин встала перед Джеймсом и резко приказала:
— Дай мне пощечину.
— Ага, прямо сейчас. — Джеймс, поморщившись, покачал головой.
— Вот увидишь, я выдержу, — заявила Лорин. — Бей как хочешь сильно.
— Прекрати, Лорин. Мы могли бы еще полчаса поспать…
Лорин кинулась на него, ухватила за кожу на груди и резко крутанула. Джеймс, взвыв от боли, свалился на кровать.
— Ты чего?! С ума сошла? — заорал он.
— Дай пощечину! — крикнула в ответ Лорин.
— Хочешь показать, какая ты крутая? — взъярился Джеймс. — Пожалуйста. Может, в следующий раз станешь поумнее.
Он наотмашь ударил ее по лицу. Это оказалось больнее, чем ожидала Лорин. Но все-таки она сдержала стон и только выдавила улыбку, плотно стиснув губы.
— Сто семьдесят четыре дня, — сказала Лорин. — Поверь.
Джеймс усмехнулся.
— Позавтракаешь со мной? Или ты так крута, что и от пищи отказываешься?
*
Когда Джеймс и Лорин спустились в столовую, там уже собралось около шестидесяти херувимцев. Через пару секунд в зале воцарилась полная тишина, потом зашаркали стулья, все как один встали, принялись аплодировать и стучать ложками по столу. Послышался свист и крики: «Лорин!»
Неподалеку стоял Шакиль; Джеймс вопросительно посмотрел на него.
— Что тут происходит?
— Чествуем твою сестру, — ответил Шакиль таким тоном, будто говорил с идиотом. — Она самая великая героиня в истории «Херувима». Все мы мечтаем поквитаться с мистером Ларджем, но я не думал, что у кого-нибудь хватит на это пороху.
Ребята хлынули со всех сторон, через мгновение Лорин потонула в океане рук, похлопывающих по плечу и обнимающих. Двое парней постарше усадили Лорин на плечи и триумфально понесли по столовой. У нее на лице смешивались самые разные эмоции: радость, изумление и боязнь того, что ее стукнут головой о люстру. Пока Лорин разъезжала по столовой, ребята со всех сторон наперебой предлагали ей помощь в рытье.
— В каком еще рытье? — спросил Джеймс.
— Мы слышали, что твоей сестре велели расчистить канавы на задворках лагеря, — пояснил Шакиль. — В субботу утром все наденут резиновые сапоги и пойдут ей помогать. Мы прикинули, что если на работу выйдет человек сто, мы справимся со всеми канавами за один день.
