— Все равно тебе придется отвечать.
— Отпусти меня, Генрих. Что тебе с того, что я раньше времени сгину? Не бери грех на душу!
— Легко тебе говорить, а как же этот техник, которого задушили? Он в чем виноват?
— Это бывший подпоручик Добровольческой армии Гаевский. Это была его инициатива. С моего молчаливого согласия он повредил топливную помпу на твоем самолете. Он проживал в этом доме, в соседней ее половине. Там, в комнате, лежат его личные вещи, есть фотографии и документы, которые подтверждают мои слова. Кстати, это он убил настоящего техника, который ехал в поезде в Ливенский авиаотряд из штаба армии. В этом же поезде ехал Гаевский, который застрелил техника и присвоил себе его документы. Когда я увидел его в авиаотряде, я испугался, поскольку вместе мы служили в авиаотряде у генерала Деникина, но потом все разрешилось само собой.
— Принеси мне его документы и не вздумай что-либо выкинуть, я буду стрелять без предупреждения.
— Господь с тобой, Генрих. У меня и в мыслях такого нет.
— Да, так я тебе и поверил.
Бергер принес документы своего соседа и передал Генриху, который внимательно ознакомился с ними. Он взглянул на фотографию, с которой на него смотрел улыбающийся подпоручик Гаевский. В нем Генрих узнал нового техника самолета. Слова собеседника подтверждались.
Бергер пристально смотрел на Генриха. В его глазах Генрих прочитал мольбу о пощаде и животный страх.
«Какой он мне враг, он просто несчастный и запутавшийся в жизни человек, пусть идет куда хочет», — подумал он.
— Будем считать, что я тебе поверил. Жизни мне твоей не нужно, ступай куда хочешь. Но знай: на моем пути не попадайся, не пожалею больше. Мой тебе совет: немедленно уезжай из этих мест, да подальше. Прощай! — произнес Генрих.
— Спасибо тебе, я этого никогда не забуду! — взволнованно сказал Бергер.
Генрих повернулся и вышел в ночь, лишь одна мысль мелькнула у него в голове: «Если я не правильно поступил, то время рассудит».
На следующий день Жданович очнулся и сообщил следователю Земцову о том, кто его ранил. Когда сотрудники ОГПУ прибыли по адресу, то виновника не обнаружили. Бергер скрылся. Поиски к положительным результатам не привели.
Постепенно Жданович шел на поправку. Врачи разрешили ему вставать с кровати и общаться с посетителями. Штайнер вошел к нему в палату и увидел веселого Ждановича.
— Наконец я дождался тебя, Генрих! — радостно выкрикнул больной.
— Я рад за вас, Георгий Михайлович, вижу, дело пошло на поправку.
