— Я хочу задать этому свидетелю несколько вопросов, — громко и самоуверенно произнес он. Ни то ни другое не входило в его намерение, просто он так волновался, что голос его подвел. Собраться с мужеством и заявить о себе ему было совсем не просто.
— Прошу вас, — кисло ответил судья.
— Какое имя у вашего храма? — спросил Брайн.
— Церковь Святого Михаила и Всех Архангелов.
Брайн нахмурился: слишком затейливо.
— И как вы в нем служите?
— Прошу прощения?
— Я хочу сказать — по какому канону отправляются службы: высокой церкви, низкой церкви или еще какой?
— Мне трудно… ну, вероятно, ее можно назвать скорее высокой.
Брайн нахмурился. Се волк в овечьей шкуре. А еще именует себя священником. Поставщик растленной религии — хуже атеиста. Следует докопаться до истины.
— Почему миссис ван Бир перестала ходить в вашу церковь?
Викарий, которому не понравились ни выражение мистера Брайна, ни его тон, попытался его осадить:
— Этого я знать не могу. И вообще не понимаю, о чем вы.
— Будьте добры мне ответить, — настаивал Брайн.
Судье надоели бессмысленные, с его точки зрения, вопросы.
— Полагаю, — вмешался он, — этот вопрос уже получил должное освещение…
Бледное воспоминание о тех приступах бешенства, которые некогда приводили в трепет домашних, мелькнуло в сознании Брайна. Неужто какой-то слепец-греховодник помешает ему довести до конца возложенную на него миссию? Он повернулся к судье и, понизив голос, сказал:
— Я требую, чтобы мне дали спросить. Мой долг повелевает мне выяснить и убедиться, какой дух царил в этом доме. Мне предстоит наравне с другими решить, отправить ли эту несчастную женщину до срока к ее Создателю, так неужто вы думаете, что какому-то жалкому смертному дано отвратить меня от исполнения долга?
Суд затаил дыхание. Судью Стрингфеллоу еще ни разу в жизни не называли в лицо жалким смертным. Молчание длилось несколько секунд, но наконец судья выдавил:
— Вы можете, если угодно, задавать вопросы касательно, как вы выразились, духа, царившего в доме. Но вы не имеете права повторять вопросы, на которые свидетель, как он уже заявил, не способен ответить.
— Хорошо, — произнес Брайн, помолчал и спросил викария: — После того, как миссис ван Бир перестала ходить в вашу церковь, нашла ли она замену службы, вознося молитвы в доме своем?
— Да, — ответил викарий, все еще пытавшийся искупить имевшее место пренебрежение своими прямыми обязанностями. — Разумеется. Не сомневаюсь, что возносила.
И только поздно вечером он задался вопросом, имелись ли у него основания так решительно утверждать, и вынужден был признать, что оснований, пожалуй, и не было.
