- Вы утверждаете, - странно ровным голосом произнес Шорр Кан, - что оно живое? Интерпретатор, уточни значение!
- Оно живет, - сказал вождь. Глаза блестели на курносом маленьком лице. - мы его чувствуем. - и добавил, - скоро оно убьет нас.
- Значит оно враждебно?
- Не враждебно. Нет. - Он пошевелил узкими плечами, - оно живет.
Шорр Кан повернулся к своим ученым:
- Возможно ли это? Как может сила.. ээ.. ничто, быть живым?
- Есть мнение что, венцом эволюции может быть существо, представляющее собой чистую энергию, и питающееся энергией, как и прочие формы жизни питаются ею в той или иной форме, и обладающее разумом до степени, о которой мы можем только догадываться, нечто между амебой и чем-то богоподобным.
Глава ученых посмотрел на небо, потом опустил взгляд на маленьких коричневых существ, взиравших на них своими странными глазами:
- Мы не можем с этим согласиться. Не на подобном основании. Такой значимый случай...
-... должен быть изучен соответствующими инстанциями, - закончил Шорр Кан, и кратко добавил, - так или иначе, но давайте оставим в стороне предубеждения.
Он обратился к вождю сидринов:
- Вы можете говорить с ним, общаться?
- Оно нас не слышит. Слышишь ли ты крики организмов в воздухе, который вдыхаешь и в воде, которую пьешь?
- Но вы слышите.. его?
- О да, мы слышим. Оно быстро растет. Скоро мы будем слышать только его, ничего больше.
- Можете сделать так, чтобы и мы его услышали?
- Вы - люди, а люди, как правило, глухи от своих собственных звуков, но среди вас есть один...- Лоснящаяся голова повернулась, глаза поймали взгляд Старка. - Один из вас не похож на остальных, он не настолько глух. Возможно, у нас получится помочь ему услышать.
- Хорошо, посол, - сказал Шорр Кан, - Ты пришел узнать, что же такое пожирает твое солнце. Вот твой шанс.
Они объяснили, что надо делать. Старк встал на колени, а вокруг него образовался круг из маленьких темных силуэтов. При этом цветы лиан источали тяжелый аромат, а над головой расстилалось небо все в драконьих извивах. Он посмотрел в сияющие глаза вождя и почувствовал, как его разум становится податливым, вытягивается в чуткую паутину, соединяясь с окружающими его разумами.
Постепенно он начал слышать.
Он слышал неидеально, насколько позволяли ограниченные возможности человеческого мозга, и инстинктивно был рад этому. Он бы не выдержал всю мощь пламени этого сознания. Даже отблеск его парализовал.
