– Падними глаза. Нэ бойся.
Она поднимает глаза. Ничего не видит. Все мелькает, как в метели: щетина на подбородке – блеск бешеных белков – острый выблеск зубов-ножей – золото лысины – золото крохотной серьги в ухе – морщина, будто прорезанная острым лезвием в старом дереве – яблоко кадыка на шее, оно дрожит и ходит ходуном – хруст черной кожи, обтягивающей грудь и плечи – лоб летит, будто булыжник – прямо в тебя, прямо в тебя.
Мимо тебя. Сквозь тебя. Навылет.
И глаза в тебя летят – но не навылет: застревают в тебе, в твоем черепе, как две серебряные пули.
Она раскрывает губы. Задыхается. Выдыхает:
– Это вы Руслан? А почему у вас русское имя?
И он, блестя безумными синими белками глаз, подносит к уху с золотой серьгой волосатую смуглую руку:
– А это штобы тэбя лучше слышать, русская дэвочка. Ты ведь так тиха гаваришь.
Он смеется. Потом жестко режет:
– Руслан – эта нэ русскае имя. Эта мусульманскае имя. Па-няла?!
ДЕТСКИЕ СТИХИ АЛЕНЫ
У моей бабушки есть сад
Под названием «Семь дней подряд»!
Там растут розы красные,
И ромашки там растут,
Растут розы чайные,
Какой там уют!
Это не сад, а красивый рай,
Ты в нем никогда не умирай!
ФРЕСКА ВТОРАЯ. ГОЛУБЬ
(изображение белого голубя на Вратах)
АЛЕНА И ВИНТОВКА
Я тряслась в грузовике по размытой дождем дороге и пыталась представить себе время. Ну, натурально, что такое время. Почему мы в нем живем. Почему оно не идет вспять. Наверное, каждый об этом думал.
– Эй, ты! Волосы какие у тебя густые! Давай постригу? У меня нож острый есть!
– Ха-га-а-а-а-а!
– Эй!
– Тебя как завут, каралева? Язык ат-кусила, да?!
Лысый человек с серьгой в ухе встал во весь рост в громыхающем по каменистой ухабистой дороге кузове грузовика.
– Не «эй», а Алена, панятна?! – крикнул. – Панятна гаварю?!
Бойцы наклонили головы.
Кто-то что-то сказал на незнакомом языке.
– Алена Лесина! – как на перекличке, крикнула я.
Солдаты смотрели на винтовку, что я, как ребенка, прижимала к груди.
Смерть – такое же искусство, как другие искусства. Такой же товар, как другие товары.
Смерть зря замалчивают люди, скрывают ее от самих себя. Каждый умрет, и каждый в ответе за свою смерть. На войне смерть продают и покупают. В нее тут играют в открытую. Не лукавят. Тот, кто должен умереть, все равно умрет. Просто он умрет от твоей руки.
Он хорошо поставил ей руку.
Он отлично научил ее прицеливаться.
Он сказал ей: ты снайпер от Бога, Алена. Ты убийца – от Бога. Аллах тебе предназначил убивать врагов. Метко стрелять. Бить наповал.
