Океанский кровопийца | страница 6



Я стоял, прижавшись к стене, и тяжело дышал. Чем я мог остановить существо, своим дыханием? Я видел, что оно меня не боится, это щупальце, и мне ничего не оставалось делать как ждать. Оно было длинным и белым и ползло ко мне. Можете ли вы понять весь этот ужас? Оскар забинтовал мои руки. Теперь это были лишь слабые ненадежные конечности. А существо явно жаждало достичь своей цели, и ему не нужно было зрения, чтобы видеть, куда направляться. С появлением существа каюта наполнилась каким-то немыслимым сильным запахом, и, я уверен, он оказал на меня прямое воздействие перед тем, как я был схвачен. Я попытался сбросить с себя эти огромные отвратительные щупальца, но мои израненные пальцы погрузились в студенистую массу, как в какую-то мягкую грязь. Это была трепещущая живая материя, казалось, лишенная твердой основы. Она поддавалась, мои руки проходили сквозь нее, и все-таки она была эластичной и могла сжиматься, как тоща, когда схватила меня. Она меня душила. Я чувствовал, что не могу дышать. Я пригнулся и попытался повернуться, но она обволакивала меня, держала, и я ничего не мог сделать, а потом, как мне кажется, меня безжалостно потащили по полу, через выломанную дверь вверх по лестнице. Помню, как билась о ступеньки моя голова, когда мы поднимались наверх, я и это существо, из ран у меня текла кровь, и я знаю, что потерял три зуба. На меня сыпались ужасные удары, когда я задевал за края ступенек, углы дверей и даже за гладкие жесткие доски палубы.

Существо тащило меня через всю палубу, и сквозь щупальца, которыми захватил меня этот грязный разбухший студень, я мог видеть луну. Я был буквально похоронен в этой грязной жирной массе, которая трепетала, дрожала, жила в лунном свете!

Я уже не чувствовал никакого желания вырваться, кричать, и мысль об Оскаре и возможном спасении у меня не появлялась. Я стал испытывать странное чувство удовольствия. Как мне описать его? По моему телу разлилась какая-то необычная теплота, я весь дрожал в странном предвкушении чего-то. Сквозь живое желе я заметил большую красноватую присоску или диск, края которого были усеяны серебристыми зубцами. Я видел, как он быстро двигался, а затем присосался к моей груди. Почувствовав в эту секунду отвращение, я вонзил пальцы в тошнотворную массу, окружавшую меня. Это дряблое вещество даже не сопротивлялось. Человек мог его царапать, разрывать, чувствовать, что оно поддается, и знать тем не менее, что из этого ничего не выйдет. Во-первых, невозможно было даже ухватиться за него, сжать руками и сдавить. Оно просто ускользало от вас, а потом возвращалось на место и твердело. Оно могло по своей воле сжиматься и разжиматься.