Но преступник, словно почувствовав опасность, молчал. А она в ожидании замирала от каждого телефонного звонка. Вечером, когда они с Дональдом встретились в лифте, чтобы вместе ехать домой, ее нервы были на пределе.
Однако, сев в машину к Дону, она почувствовала беспокойство уже совсем другого рода. Им предстояло вместе провести уик-энд. Эти два дня ей придется прожить бок о бок с ним, сходя с ума от сложного чувства к нему, которого она боялась и с которым никак не могла справиться.
По молчаливому согласию они старались держаться подальше друг от друга. Сначала это срабатывало. Нэнси закрылась в своей комнате с книгой, а Дон нашел дело в гараже. Несколько раз звонила Труди, и после разговора с ней он становился угрюмым. Нэнси сделала попытку узнать, что случилось, но он ясно дал ей понять, что это его проблемы.
Однако голод все-таки свел их на кухне. Его поцелуй, о котором она мечтала, повис в воздухе в тот самый миг, когда их взгляды встретились. Всем сердцем Нэнси рвалась к нему, с трудом сдерживая бурю противоречивых чувств. С одной стороны, инстинкт подсказывал ей, что он не причинит зла. Но ведь однажды инстинкт уже подвел ее. Если бы кто-нибудь спросил, что она думает о Берте Стивенсе за день до несчастья, она бы поклялась, что может спокойно доверить ему свою жизнь.
Бежать и поскорей. От Дона, от чувств, что он вызывает одним своим присутствием, от прошлого, которое, наверное, никогда не стереть из памяти. У нее нет другого выхода. Если она здесь задержится, то неминуемо снова окажется в его объятиях. А это ее и пугало и манило одновременно.
К вечеру в воскресенье страсти понемногу улеглись, и они оба обрадовались, что наконец-то уик-энд подходит к концу. Нэнси рано отправилась в постель, уверенная в том, что стоит ей только положить голову на подушку, как она сразу заснет. Но ей не спалось. Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставал образ Дона. Нет, это должно когда-то прекратиться! — разозлившись на себя, подумала она. Но измученная бесплодной борьбой с самой собой, она продолжала утопать в потоке безумных, распаленных ее богатым воображением фантазий. У Нэнси разболелась голова, на глаза навернулись слезы. Из опыта она знала одно средство успокоиться — заняться выпечкой хлеба.
Запах выпекаемого хлеба разбудил Дона. Его манил, дразнил аппетитный аромат, но он глубже зарылся в подушку, решив, что ему это снится. Кому в голову придет что-то печь посреди ночи? Вдруг он услышал звук, похожий на грохот упавшей кастрюли. Сон как рукой сняло! Что за чертовщина!
