Олег попробовал представить себе баню, где тебя охаживают еловым веником. Это не страшно и даже полезно пусть и дерет спину. Горячий пар верхней полки не страшен!
Коварная гадюка страданий не спешила, сдаваться, но все-таки повертевшись, немного отступила. Зато пришёл холодный, буравящий кишки страх. Что же делать?! Ведь если будут избивать вот так и часто - наверное, согласишься делать, что угодно, лишь бы не били. Не говоря об утрате здоровья! Олега пока ни разу в жизни не "наказывали физически", родители интеллигентные, а мальчишка умен не по годам, с абсолютной памятью. Неизбежные побои в драках; вообще-то другое дело. Когда получается между сверстниками "непонятка"; бьёшь ты, проглатываешь, если зазевался обидный тычок в ответ; главное - не трусить и агрессивно работать кулаками, а то и ногами. Последнее кстати весьма эффективно, хотя Олег не слишком увлекался рукопашной. Он физически от природы крепок, сверстникам по рогам даст. Да и школа у них элитная, драки редки. И если даже если ты проиграешь, нарвавшись, на хулигана постарше, то чувства растоптанного честолюбия не будет. А то, что он ощущал теперь, азбучно страшно, потому что на это нельзя адекватно ответить. Просто оторвать фрицу голову, или забить по каску в землю! А терпеть беспредел! Да если с этим смиряться, есть шанс влачить животное существование, но что же тогда останется в нем от человека? Тогда согласишься со всем, что будет дальше... Сначала - с тем, что тебя колотят. Потом - с тем, что ты дешевый скарб. А потом, наверное, и мысли станут как у зверя-раба - о еде и сне... Олег испугался до нервной дрожи. И стало паскудно. Так противно, что слов нет. Разве, что грязно выругаться, как это любил делать повар-узбек. Правда и он рукоприкладства избегал. Позорно однако, ему - лидеру мальчишек поддаться боли. (Олег вспомнил свой крик, непроизвольно замерло на миг дыхание.) Так что делать-то, как быть?! Вот она - романтика, с истеричной иронией заметил себе мальчишка. То, что он рисовал в своем воображении о войне. А, что, если взбунтоваться? Вот сейчас просто никуда не пойти - и...
Сестра Галина, что-то, наверное, одобрительное шепчет ему, но уши словно заложило плотной ватой.
Слева качнулась винтовка с острым, широким чуть тронутым ржавчиной штыком. Олег представил себе удар этого грубо кованного широкого острия. Это не пуля, не мгновенное дело. Мысленное зрелище самого себя, умирающего на полу в луже крови, показалось таким жутким, что мальчишка накрепко зажмурился и потряс вспотевшей головой. Это не героическое кино, это ведь по сермяжной жестокой жизненной правде... Когда и в самом деле ты проходишь закалку в огне.
