Тем временем разговор по другую сторону входной двери принимал более деликатные формы. Гарри, усадив девушку на перила площадки шестого этажа, погладил ее и хотел поцеловать. Шерстова, справедливо считая, что сдаваться сразу неприлично, резко отстранилась, едва не сыграв в пролет. Гарри поймал ее за плечи и сильно прижал к себе… Шерстова осторожно коснулась пальцами темных волос создателя:
– Ведь я тебе нравлюсь, правда, Гарри?
– Относительно других – да, – честно сказал создатель.
– Я сразу так поняла…
– Вот как? – улыбнулся Наркизов. – Это хорошо… Впрочем, ты сейчас забываешь о поэтах.
– Власик? – улыбнулась Лена джокондовой усмешкой. – О нет, мы просто друзья. Не больше… Его стихи мне нравятся, да, а так…
– Стихи пишем, девиц потягиваем, – тонко подметил создатель.
– Ты что говоришь! – Лена ударила его по руке. – Я не такая, как все они. Я чиста…
– Угу, – промычал Гарри и поцеловал Шерстову в волосы. – Чиста, как белый снег зимой…
– Ты странный, Гарри, – Лена приблизила к нему лицо настолько, что не поцеловать было бы оскорблением.
– А ты меня точно любишь? – строго спросил ее создатель.
– Ты же сам видишь, – отрешенно сказала Леночка. – Что спрашивать?
– Не очень и вижу! – Гарри смял ее светлые волосы. – Я ведь от многих женщин слышал признания, почти все забыли меня…
– От многих? – Шерстова сжала губы. – Это можно было не говорить…
– И потом, – Гарри улыбнулся. – Я себе не вполне принадлежу, и я не люблю делиться!
– С кем делиться? – влюбленная Шерстова почувствовала себя как-то нелепо. – Поясни, что…
– С Кобелем, например, – создатель гадко хихикнул. – А, может, даже и с Туусом… Много что говорят про тебя!
– Что! – Шерстова спрыгнула с перил на холодный цементный пол. – Ну и черт с тобой! Дурак ты… – И девушка, отпахнув дверь, скрылась за ней. Создатель вытянул из пачки сигарету и закурил.
Через пару минут дверь отпахнулась, и перед создателем предстал судия в лице Власа Кобелькова с разъяренной физиономией. Поэт-морданист подскочил к Гарри почти вплотную и дерзко уставился на него. Наркизов, чувствуя подступающий восторг, демонстративно стряхнул пепел на фирменные брючки псевдо-Колчака. Влас проворно выхватил у создателя окурок и попробовал залепить им в лицо Наркизову. Гарри отшвырнул поэта в сторону и со всего маху треснул кулаком по перилам: те взвыли.
– Тебе, сука, чего от нее надо! Она давно моя, и катись отсюда подальше… – выдал поэт сомнительную тираду.
– От кого надо? – спросил Гарри, не теряя хладнокровия.
