— Весенний ветер подул раньше, чем успела просохнуть краска, — объяснил он с виноватым видом. — Мы потом все перекрасим, не беспокойся. Хорошо еще, мы только успели закончить фасад, не так много работы пошло насмарку!
Кэролайн заглянула за угол и в самом деле увидела голые доски.
— Я сам присмотрю за Потаскухой. А вы ведите миссис Мэсси в дом, — сказал Хатч, принимая у Корина поводья.
— Потаскуха? — Кэролайн не верила своим ушам.
— Моя кобыла, — ухмыльнулся Корин и ласково почесал лошади лоб. Кэролайн мало что понимала в лошадях, но ей показалось, что вид у животного был злобный. — Самая упрямая и злобная животина, какую только можно найти в этих краях, с этим никто не поспорит.
— Почему же ты ее держишь, если она такая скверная?
— А как же, — Корин пожал плечами, будто такое никогда не приходило ему в голову, — ведь это моя лошадь.
Внутри были голые стены, окна без занавесок. Мебели было достаточно, но все было расставлено как попало, даже не задвинуто в углы. Легкое кресло у керосиновой лампы, рядом со стопками журналов по скотоводству и каталогами семян, казалось единственной вещью, стоящей на своем месте. На полу множество коробок и картонок. Кэролайн медленно шла среди них, под каблуками ее башмаков скрипел песок. Посмотрев на мужа, она не сумела скрыть разочарования. С лица Корина сползла улыбка.
— Понимаешь, я ведь специально не стал ничего расставлять, не хотелось без тебя. Думал, вот ты приедешь и скажешь, как и что нужно сделать. Но мы быстро наведем порядок… теперь-то, когда ты здесь, — заторопился он с объяснениями.
Кэролайн улыбнулась, глубоко и прерывисто вздохнула, вбирая в легкие воздух, напоенный ароматом свежетесанного дуба.
— Просто… постройка дома заняла у меня больше времени, чем я рассчитывал… Прости меня, Кэролайн.
— О, нет! Тебе не за что просить прощения! — Ей было невыносимо видеть Корина таким удрученным. — Я уверена, что все будет просто прекрасно — я уже знаю, как мы все расставим. Ты так замечательно все сделал.
Она повернулась и прильнула головой к его груди, с удовольствием вдыхая его запах. Корин отбросил волосы со лба Кэролайн и крепко прижал ее к себе. От этого прикосновения она почувствовала какое-то стеснение, похожее на голод.
— Идем со мной, — шепнул Корин и повел ее к двери в дальнем углу гостиной. Дверь вела в комнату поменьше, где над всем возвышалась огромная железная кровать. Поверх нее лежало многоцветное стеганое покрывало. Кэролайн легко погладила его пальцами. Лоскуты были шелковыми и атласными, прохладными и гладкими на ощупь.
