Я киваю, ощущая странное разочарование.
— Что, если это ребенок ее друзей? Возможно, она была его крестной. Кто знает? — продолжает мама.
— Может быть, — соглашаюсь я.
Взяв у нее фотографию, подношу ее к самым глазам. Я пытаюсь рассмотреть, нет ли обручального кольца на левой руке Кэролайн, на безымянном пальце, но кисть ее скрыта за складками светлого детского платьица.
— Ты не возражаешь, если я оставлю ее у себя? На время?
— Конечно бери, детка.
— Я тут… я читала кое-какие ее письма. — Письма Кэролайн — отчего-то мне неловко в этом признаться. Так же неловко бывает читать чей-то дневник, даже после смерти человека. — Ты привезла фамильное древо? Там было письмо от какой-то тетушки Б.
— Вот оно. Но, боюсь, со стороны Кэролайн сведений очень мало. По-моему, Мэри больше интересовала линия Кэлкоттов, а все записи, касающиеся семьи Кэролайн, остались, конечно, в Америке.
О Кэролайн в родословной нет вообще ничего, кроем имен родителей. Ни дядюшек, ни тетушек — совсем маленькая веточка, торчащая в сторону, перед тем как Кэролайн присоединилась к основному древу в тысяча девятьсот пятом году. Кэролайн Фитцпатрик, так ее звали.
Я еще какое-то время изучаю надпись с ее именем, хотя и сама не могу понять, к чему мне все это.
— В том письме ее тетя — тетушка Б. — говорит, что все, случившееся в Америке, должно там и остаться. И что она не должна сделать ничего такого, чтобы могло разрушить ее брак с лордом Кэлкоттом. Ты ничего об этом не знаешь?
Мама качает головой:
— Нет. Представления не имею.
— Что, если у нее был ребенок до того, как она приехала сюда и вышла замуж?
— Ну, для начала, с ребенком ей не удалось бы выйти замуж! Тогда приличные и хорошо воспитанные девушки не рожали вне брака. О таком даже помыслить было невозможно.
— Но… что, если она была за кем-то замужем до лорда Кэлкотта? Я кое-что нашла на чердаке, в чемодане, где Мередит хранила вещи Кэролайн. На этой штуке написано: «Прекрасному сыну», — сообщаю я.
Мама смотрит удивленно, потом предполагает:
— Может, это о Клиффорде. Что это за «кое-что»?
— Я не знаю — какой-то колокольчик. Я потом схожу наверх и покажу тебе.
Мы переходим в гостиную. Мама по очереди берет в руки каждую фотографию с камина, подолгу рассматривает, выражение ее лица то и дело меняется. Она проводит пальцем по стеклу свадебного снимка Чарльза и Мередит. Ласкает украдкой.
— Скучаешь по ней? — спрашиваю я. В любом другом случае такой вопрос об умершей матери показался бы идиотским, но Мередит была не такой, как все.
