— Скорее всего — да, милорд, — сказал он.
* * *
На следующий день Саймон верхом отправился в Монтлис обсудить свое решение с Фалком. К великому удивлению милорда Алан сразу же пришел в неистовый восторг.
— Если ты пойдешь, Саймон, то и я тоже! — воскликнул он. — Я слишком долго нежился в четырех стенах. Сам поведу наших людей в Уэльс, я тоже хочу попытать счастья в битве!
— Немного в ней радости, скажу я тебе, — насмешливо заметил Фалк, когда сын его слегка успокоился.
Алан резко повернулся к нему:
— Если вы скажете мне «нет», милорд, я пойду с войском Саймона. Один!
— Не горячись, — хмыкнул Фалк. — Если тебе так хочется — иди. Когда думаешь выступить, Саймон?
— В следующем месяце, милорд, ближе к концу, так что в Уэльс я приду в марте.
— А свои земли оставишь без хозяйского глаза?
— Нет, Морис Гаунтри будет главным в мое отсутствие.
— Как уже был, когда не стало Барминстера? — с грубоватым сарказмом спросил Фалк.
— Я не Барминстер, — ответил Саймон.
Глава XI
Позолоченные доспехи
С наступлением марта Саймон достиг Уэльса и примкнул к войску своего брата, ведшему там тяжелые бои. В апреле он был снова в Шрюсбери, целый и невредимый, а в мае продвигался маршем на юг, в сторону Аска, в качестве одного из приближенных офицеров принца, который считал Саймона своим другом. Под Аском, где они одолели полуторатысячное войско мятежников, Саймон сразился с сыном Глендовера Гриффитом и дрался, пока не победил его, доведя до полного изнеможения, после чего взял его в плен и передал принцу.
Принц Генрих пришел в восторг от такого трофея:
— Ах, Бьювэллет! Хотелось бы мне всегда видеть тебя среди моих сторонников! Какую награду хотел бы ты получить за такого пленника?
— Его доспехи, сэр, — ответил Саймон. — Если его выкупят, то выкуп будет ваш. Но если Вашему Высочеству будет угодно, я хотел бы иметь его позолоченные доспехи.
— Странное желание! — сказал Генрих. — Зачем? Тебе так нравится цвет золота?
— Да, но еще больше — искусство, с которым сделан его панцирь, сэр.
— В таком случае ты получишь его, Саймон Золотой Панцирь! — пообещал Генрих и засмеялся, доверительно взяв Саймона под руку. — Честное слово, я всерьез думаю, что это новый титул, который ты хочешь заслужить. Тебя называют Саймон Остроглазый, Саймон Холодное Сердце, Саймон Лев, Саймон Неслышная Поступь. Откуда взялись все эти прозвища?
— От языков пустомель, милорд.
— Ну, тогда и я буду пустомелей, — сказал Генрих, — потому что я буду звать тебя Саймон Молчаливый.
