Теперь у него разыгралось воображение. Он способен вернуть себе свою исходную память! Он ощущал, что это правда. Он вспомнит своих родителей, свою семью, своих друзей, своих врагов. Он спросил об этом Шванги:
— Вы произвели меня из-за моих врагов?
— Ты уже научился молчанию, дитя, — полагайся на это знание.
«Очень хорошо, вот так я и буду сражаться с тобой, проклятая Шванги, — буду молчать и учиться, не покажу тебе, что по-настоящему чувствую».
— Ты знаешь, — сказала она, — по-моему, мы воспитываем стоика.
Она ему покровительствует! Данкан не желал, чтобы ему покровительствовали, он желал сражаться с ними со всеми — вооружаясь молчанием и наблюдательностью. Данкан убежал из библиотеки и закрылся в своей комнате.
Впоследствии он получил множество подтверждений, что является гхолой. Даже ребенок понимает, когда жизнь вокруг него идет необычным порядком. Случалось, он видел других смеющихся и перекликающихся детей, гуляющих за стенами по окаймлявшей Оплот дороге.
Он нашел в библиотеке рассказы о детях. Взрослые не приходили к этим детям и не загружали их суровыми тренировками, которыми обременяли его. У других детей не было Преподобной Матери Шванги, которая постоянно бы вмешивалась даже в мелочи их жизни.
Его открытие повлекло за собой еще одну перемену: Гиэза была отозвана и не вернулась.
«Она не должна была допускать, чтобы я узнал о гхолах».
Правда была сложней — как объяснила Шванги Луцилле, когда они в день приезда Луциллы наблюдали за Данканом с галереи.
— Мы знали, что наступит неизбежный момент. Он узнает о гхолах, начнет целенаправленно выспрашивать.
— Самая пора была, чтобы все его образование взяла на себя полная Преподобная Мать Гиэза.
— Ты сомневаешься в моем суждении? — огрызнулась Шванги.
— Разве твое суждение столь совершенно, что в нем никогда нельзя усомниться? — мягкий голос Луциллы задал этот вопрос как пощечину.
Шванги почти минуту сохраняла молчание, затем сказала:
— Гиэза находила гхолу очаровательным ребенком. Она плакала и говорила, что будет тосковать без него.
— Разве ее не предупреждали насчет этого?
— У Гиэзы не было нашей подготовки.
— Тогда-то ты и заменила ее на Тамалан. Я не знаю Тамалан, но, думаю, что она весьма стара.
— Весьма.
— Какова была его реакция на устранение Гиэзы?
— Он спрашивал, куда она делась. Мы не ответили.
— Как обстоит дело с Тамалан?
— На третий День пребывания с нею, он очень спокойно сказал: «Я тебя ненавижу. Ты именно этого и рассчитывала добиться?»
