Котята росли, с кирой Рианой у них была взаимная любовь. Она назвала их уморительно ласковыми именами – Солнышком, Золотком и Светиком, которые, на мой взгляд, этим наглым серым в полосочку мордам совсем не подходили. Женщине не становилось ни хуже, ни лучше, но большего доказательства целебного влияния кошек на такой стадии болезни быть не могло. Моего вмешательства больше не требовалось, делать мне стало совсем нечего. Я со все большим беспокойством ждал неминуемого приезда генерала с последующими указаниями о месте моего «применения». Из разговоров с Дареном я понял только то, что, скорее всего, моему делу будет дан официальный ход, и меня «пригласят для сотрудничества» в какую-нибудь имперскую службу. Больше он ничего не знал или просто не хотел говорить. Никакого энтузиазма такое будущее у меня не вызывало.
Окончательно придя в себя, я начал думать о побеге. Теперь, когда жена генерала получила хороший шанс, если я сумею надежно забиться в какую-нибудь нору на достаточно долгое время, надеюсь, генерал оставит меня в покое. Масю с Барсиком дарить ему я не собирался, но котята останутся, и стимула преследовать меня до конца моих дней у него не будет. Учитывая, что все котята - самцы, никакой выгоды, кроме лечения жены, он от них не получит, что радовало мою мстительную душу. Оставалось только надеяться, что он не захочет отобрать Снежинку у Ости, ведь пол котенка никому в его доме, кроме нас с девочкой, известен не был. Но тут уж я бессилен. Тирина сумеет позаботиться о дочери лучше, чем я.
Не зная окрестностей и не имея доступа к лошадям, о побеге не стоило даже мечтать, так что я вспомнил о предложении Дарена покататься верхом. Хорошим наездником я не был, но удержаться на лошади мог без особых проблем. Еще в детстве ездил с отцом, когда он пастухом подрабатывал, и в поместье приходилось не раз. Дарен, кажется, обрадовался моему предложению.
- Только подбери мне лошадь поспокойнее, - попросил я. – Наездник из меня неважный. И поменьше, если можно, чтобы падать невысоко было если что.
- Жалко, что здесь пони нет или осликов, - невозмутимо заметил он. – А может, мне вообще тебя к себе посадить?
- Как умыкаемую пленницу?
- Не дразни меня, - усталым голосом вдруг сказал он. – Я ничего не могу изменить.
Я глазами хлопнул в недоумении. Никаких задних мыслей у меня не было. Просто какой вопрос, такой и ответ.
Лошадь он мне подобрал все-таки такую, как надо. Старый гнедой мерин был хоть и изрядно высок, но зато тих и послушен и с плавным мерным ходом. Мы проехали через близлежащую деревню, на нас смотрели с любопытством и недоумением. Кивара Дарена здесь наверняка знали, значит, недоумение вызывала моя персона сама по себе и, в особенности, по сравнению с ним. Да уж, примечательная парочка – красавец-офицер на горячем вороном жеребце и я, невыразительное щуплое создание на, ладно, не совсем кляче, но близко к этому. Чем я ему так понравился? Неужели настолько хорош в постели? Или мое голое тело и впрямь обладает инфернальной красотой? Так вроде в бане никто на меня не кидался, ни дома, ни в Дерее…
