— Мой отец об этом ничего не знает. Я ему не рассказывала.
— Меган! О чем ты думаешь? Если бы не было оснований для его увольнения и более того.
— Даже если я действительно заслужила?
— Да, даже в этом случае. Это он должен был поправить тебя… А ты действительно заслужила?
— В некотором смысле — да. Я говорила тебе, что он стал слишком беспокоиться за меня и пришел в ярость из-за того, что в ту ночь я подвергла себя опасности.
— В ту ночь? Но это была не та ночь, когда ты поехала за ним, не так ли?
— Та самая.
— И ты умолчала об этом, когда рассказывала мне? — упрекнула ее Тифани.
Меган чувствовала себя все хуже и хуже и, наконец, поддалась искушению всплакнуть.
— Мне не хотелось упоминать об этом, — уныло сказала она. — Мне незачем гордиться тем фактом, что со мной обращались, как с ребенком.
— Ох, Мег, не надо! — с раскаянием воскликнула Тифани. — Я не хотела совать нос в чужие дела.
— Не будь смешной, — возразила Меган. — Для чего же существуют друзья, как не для того, чтобы совать нос в чужие дела?
Через несколько секунд обе заулыбались над этой нелепостью. Вытерев слезы, Меган добавила:
— Девлин просто пытался открыть мне глаза на то, что, когда ты постоянно игнорируешь обычный здравый смысл, с тобой могут случиться самые ужасные вещи.
«Почему же я не отнеслась к этому серьезнее раньше?» — с горечью спросила она себя. Но внутренний голос подозрительно безмолвствовал, не ответив на этот вопрос, и неделю спустя Меган больше не могла игнорировать правду. Судьба все-таки обошлась с ней жестоко.
Девлин, бросившись в воду, дважды переплыл пруд, прежде чем вынырнул на поверхность и глотнул воздуха. Он стал приходить сюда каждое утро, потому что в это время суток (с тех пор, как Меган перестала появляться утром на верховые поездки) он не мог выносить конюшню. Молодому человеку не нравилось, что он оттолкнул Меган не только от конюшни, но и от ее дома. Ему не нравилось чувство вины, которое она вынуждала его испытывать, тогда как чувствовать себя особо виновным ему было не за что. И, конечно же, ему не нравилось то, что он едва ли помнил, чем все это было вызвано. Если бы девушка не высказалась по этому поводу в тот единственный раз, когда им довелось встретиться в доме ее друга, могло статься, что Девлин до сих пор был бы убежден, что все это ему приснилось.
Но ему ничего не приснилось. Он занимался любовью с Меган Пенуорзи. И это было неимоверно приятно… До самого момента проникновения, когда молодой человек осознал свои действия, так же как и она. Это все испортило — обоим. И тогда даже оргазм, неконтролируемый и нежеланный, оказался худшим из когда-либо им испытанных. Тем не менее интуитивно герцог осознавал, что все идет к лучшему.
