Вернувшись мыслями на Родину из зловредной заокеанской страны, вождь вспомнил о страшном наследии царской эпохи — военных поселениях, добраться до коих времени не сыскалось.
— Одна мысль о военных поселениях, прежним правительством заводимых, наполняет каждую благомыслящую душу терзанием и ужасом. Сколько пало невинных жертв для пресыщения того неслыханного зловластия, которое с яростью мучило несчастные селенья для сего заведения отданные и сколько денежных сумм на сей предмет растраченных: все силы государства нарочито соединяя для гибели государства! И всё сие для удовлетворенья неистового упрямства одного человека.
Строганов оглядел присутствующих. Партайгеноссе единодушно осудили царское злосердечие, назвали «за» и «против» военных поселений, не найдя выгоды от их упразднения; решили наконец оставить их временно, но без срока. Пусть себе будут.
Наконец, они заслушали петицию земств о созыве Всероссийского Собора для учреждения постоянной власти взамен временной.
— Не готова ещё Русь-матушка к представительному управлению, — огорчился Пестель. — Лет десять-пятнадцать потребно, там посмотрим. А вы, Александр Павлович, на заметку возьмите земских предводителей, коих особенно нынешняя власть не устраивает.
Строганов очеркнул фамилии подписантов. С недовольными Благочиние потом разберётся.
Глава четвёртая, в которой празднуется первая годовщина Великой Декабрьской Революции
До Рождества Христова с очевидностью стало понятно, что переезд Верховного Правления во Владимир-на-Волге откладывается до неопределённости. Посему вождь повелел отмечание главного державного праздника затеять в Москве и покинутой столице.
Придворный государев художник написал портрет Строганова, высокого, осанистого, в парадной форме обер-фюрера К.Г.Б. Малые копии того портрета отправились к Бенкендорфу, Дибичу и Дубельту, а также в кабинеты пожиже, дабы мелкие столоначальники не только главного вождя знали, но и указующий строгановский перст.
К праздникам Белокаменная украсилась. Особенный шарм придали ей кумачовые полотнища со словами Пестеля из «Русской правды», у церквей развешенные и в присутственных местах. Люд московский ходил, голову задрав, грамотные вслух читали, неписьменные прислушивались.
«Правительство есть принадлежность Народа, и оно учреждено для Блага Народнаго, а не Народъ существуетъ для Блага Правительства».
«Народъ имѣетъ обязанность Правительству повиноваться».
«Благоденствіе общественное важнѣе Благоденствія частнаго».
