— Я был там, но много лет назад.
— Они забрали мою жену, сына и дочь.
Я вытаращился на него. Он говорил ровным тоном, но выражение его лица было злобным и вызывающим.
— Я слышал, что у тебя есть сын, — произнес я.
— Его зовут Кнут Кнутсон, и ты захватил его вместе с матерью и сестрой.
— Я этого не делал, — твердо заявил я. Первая жена Кнута умерла много лет назад, как и его дети, но я слышал, что он снова женился. Это было удивительно.
Люди ждали, что Кнут женится по расчету, ради земли, богатого приданого или альянса, но по слухам, его новая жена была простой крестьянской девушкой.
О ней говорили как о необыкновенной красавице, и она подарила ему двух детей, мальчика и девочку. Конечно, у него были и другие дети, бастарды, но новая жена дала ему то, чего он желал больше всего на свете — наследника.
— Сколько лет твоему сыну? — спросил я.
— Шесть лет и семь месяцев.
— А почему он был в Букенстанесе? — спросил я. — Узнать свое будущее?
— Жена взяла его, чтобы увидеться с колдуньей, — объяснил Кнут.
— Она жива? — изумленно спросил я. Колдунья была уже такой древней, когда я с ней встречался, что я считал, что она давно умерла.
— Молись, чтобы моя жена и дети были живы, — отрезал Кнут, — и им не причинили вреда.
— Я ничего не знаю о твоей жене и детях.
— Их забрали твои люди! — прорычал он. — Это было твое знамя! Он дотронулся рукой в перчатке до рукояти прославленного меча, Ледяной Злобы.
— Верни их мне, — сказал он, — или я отдам твою женщину своим воинам, а когда они с ней закончат, я сдеру с нее кожу, медленно, и пошлю тебе, чтобы ты сделал себе накидку на седло.
Я повернулся в седле.
— Утред! Подойди!
Мой сын пришпорил коня. Он остановился подле меня, посмотрел на Кнута, а потом вновь на меня.
— Слезай с лошади, — приказал я, — и подойди к стремени ярла Кнута.
Утред мгновение колебался, а потом выскользнул из седла. Я наклонился, чтобы взять его жеребца под уздцы.
Кнут нахмурился, не понимая, что происходит, а потом опустил глаза на Утреда, послушно вставшего рядом с большим серым конем.
— Это мой единственный сын, — сказал я.
— Я думал… — начал Кнут.
— Это мой единственный сын, — зло повторил я. — Если я тебе лгу, можешь забрать его и сделать с ним всё, что захочешь. Клянусь жизнью своего единственного сына, что я не увел твою жену и детей. Я никого не посылал в твои земли. Я ничего не знаю о набеге на Букенстанес.
— Они несли твое знамя.
— Знамя изготовить просто, — сказал я.
Дождь усилился, порывы ветра гнали его вперед и поднимали рябь в лужах в колее на поле. Кнут опустил взгляд на Утреда.
