Он последовал за ними и разглядел их, и был уверен, что среди воинов в темных кольчугах находится Сигунн.
— Она была одета в белое платье, господин, то, которое тебе нравится.
— Но ты не видел отца Кутберта?
— Он носит черное, господин, как и большинство налетчиков, так что я мог его не заметить. Мы не смогли подойти близко. Они скакали со скоростью ветра.
Среди пепла показались кости. Я прошел через бывшую дверь дома, отмеченную обугленными столбами, и почувствовал запах горелой плоти. Я отбросил обугленную балку и увидел в пепле арфу.
Почему она не сгорела? Струны скрючились на черных пеньках, но рама арфы выглядела неповрежденной. Я наклонился, чтобы подобрать ее, и теплое дерево рассыпалось в моей руке.
— Что произошло с Осликом? — спросил я. Он был арфистом, поэтом, который пел в доме песни о войне.
— Его убили, господин, — ответил Осферт.
Мехраса начала причитать громче. Она уставилась на кости, что обнаружились среди пепла.
— Вели ей замолчать, — рявкнул я.
— Это собачьи кости, господин, — человек с граблями поклонился мне.
Кости собак, что жили в доме, их любила Сигунн. Это были маленькие собачки-крысоловы. Человек вытащил из пепла расплавленное серебряное блюдо.
— Они пришли не для того, чтобы убить меня, — сказал я, уставившись на маленький скелет.
— А кого ж еще? — спросил Ситрик. Когда-то он был моим слугой, а теперь стал воином, и хорошим воином.
— Они пришли за Сигунн, — объяснил я, потому что не мог придумать другого объяснения.
— Но почему, господин? Она тебе не жена.
— Он знает, что я к ней привязан, и это означает, что он чего-то хочет.
— Кнут Длинный Меч, — зловеще произнес Ситрик.
Ситрик не был трусом. Его отцом был Кьяртан Жестокий, и Ситрик унаследовал умение отца обращаться с оружием. Он стоял со мной в стене из щитов, и мне была известна его храбрость, но сейчас, когда он произнес имя Кнута, его голос звучал нервно.
И неудивительно. Кнут Ранульфсон был легендой в тех землях, где правили датчане. Он был худощавым и белокожим, с белыми, как кости, волосами, хотя был не стар. По моим предположениям, сейчас ему было около сорока, уже довольно много, но волосы Кнута были белы с рождения.
А рожден он был умным и беспощадным. Его меча по имени Ледяная Злоба боялись повсюду, от северных островов до южного побережья Уэссекса, и эта слава привлекала к нему людей, приходивших из-за моря, чтобы служить ему.
Он и его друг Сигурд Торрсон были величайшими датскими лордами Нортумбрии и мечтали стать величайшими лордами Британии, но у них имелся враг, который снова и снова преграждал им путь.
